Он стоял у открытого холодильника и лазил по кастрюлям и сковородкам, выискивая что-нибудь поесть. Я с силой захлопнула дверцу прямо у носа своего мужа. Он раздраженно глянул на меня, выпрямился и принялся искать что-то съестное в кухонных шкафчиках.

- Ты ничего не получишь, пока мы нормально не поговорим! – я перегородила путь Артуру.

- Отвали! – он больно схватил меня за плечи и увел в сторону, освобождая для себя пространство.

- Сколько ты проиграл?

- Тебя это ебёт? Проиграл! Да, я проиграл! Всё что взял, всё проиграл! – Артура трясло от злости, будто бы это я была во всём виновата. – Ни копейки не осталось! Ни копейки! – его глаза лихорадочно заблестели.

- Зачем ты это сделал? Ты ведь прекрасно знаешь, что мы сюда приехали не гулять, а зарабатывать деньги! Для нас, для нашего ребенка! Что же ты делаешь?! – к горлу снова подкатил комок слез, он был вызван злостью, которая начала обретать всё новые и новые масштабы.

- Еще заработаем, в чем проблема? Всё отвали, не еби мне мозги, - Артур достал из холодильника пачку сосисок, нашел хлеб в шкафчике, и как ни в чем не бывало, ушел к нам в комнату.

Если бы не было тети Шуры и Ани, я непременно устроила драку, несмотря на то, что сама стопроцентно получила в ответ. Внятных слов, чтобы описать свои чувства и ситуацию в целом, просто не было. Всё кипело внутри меня и казалось, я сейчас вот-вот разорвусь на части. Воздух едва проходил в легкие, дышать получалось через раз и то рвано.

Как же у Артура всё просто! Просто не нужно ебать ему мозги. Всё! На этом проблема, по его мнению, решена. А деньги? А будущее? А на что нам жить? Глотая слёзы, я пошла в прихожую, взяла свою куртку и вернулась на кухню, чтобы зашить порванный рукав.

Слёзы тихо капали на руки, но я не обращала внимания. Кое-как продев нитку в иголку и при этом, поколов себе все пальцы, я принялась исправлять то недоразумение, которое сотворил Артур. Во мне сидело много обид, много боли, но поделиться этим совсем не с кем. Как-то, когда я еще жила дома, пожаловалась маме, просто, чтобы она пожалела меня, дала дельный совет. Вместо этого услышала лишь упрёки, мол, плохая я жена, раз муж неверный и нечего плакать, о материальном положении думать надо. Всё. На этом я запретила себе вообще что-либо рассказывать матери.

- Давай я помогу, - тётя Шура бесшумно вошла в кухню и осторожно забрала у меня куртку с иголкой и ниткой.

Я не стала сопротивляться. В душе царило полное опустошение. Всплеск злобы и обиды забрал у меня остатки сил. Разболелась голова. Хотелось просто лечь, прикрыть глаза и побыть несколько минут в полной тишине.

- Жаль мне тебя, деточка, - тётя Шура принялась ловко зашивать дырку на рукаве. – Хорошая ты. Воспитанная. Нежная. Мамочка замечательная. А он, - старушка нахмурилась. – Дурак он. Не понимает, что если потеряет тебя, жалеть будет.

- Иногда мне кажется, что он вообще меня не любит, даже самую каплю, - тяжело вздохнув, я спрятала лицо в руках.

- Не надо было вам так рано жениться. Разные вы слишком.

- Знаю, но он прежде не был таким.

- Люди не меняются, значит, ты просто его не знала.

- И что мне делать? – я устало посмотрела на тетю Шуру. – Как быть?

- Здесь чужие советы не помогут. Нужно делать так, как подсказывает сердце и ум.

- Не хочу разрушать семью. Сама без отца росла и знаю, насколько это трудно. Для Ани это может стать большим ударом. Но Артур… Каждый раз он удивляет меня всё больше и больше… Думаю, сколько еще я смогу терпеть, прежде чем наберусь смелости и разорву отношения? Я так тяжело работаю… А он, - я всхлипнула. – Видеть его не могу.