Мне захотелось одеться на работу так, чтобы весь мир увидел, что я жива и бодра!

Я уже по привычке спрятала дневник в сейф, собрала свои немногочисленные вещички и поспешила закрыть магазин. Опускающаяся жалюзина снаружи витрины показалась мне, как никогда, символичной. Как будто закрывался не магазин, а я. Или забрало на моём шлеме. А я готовлюсь к выходу в открытый мир. Но теперь, в такой защите я готова к этому. К его агрессии и ударам. Во всяком случае, по лицу. Да, я закрылась и от Сашки тоже. Это звучит тяжело и ужасно, но и дома теперь я не могу расслабиться. И вчерашние события чётко показали, что больше нет ни нежности, ни тепла между нами. Я прямым текстом отказалась заниматься с ним сексом. Ине даже не хотелось ничего выдумывать про больную голову или месячные. Может я где-то и перегнула… и впервые он поднял на меня руку. Вроде бы и не сильно, но губу разбил. То есть я могу огрести почти в любой момент. В зависимости от Сашкиного настроения. И я чётко осознала, что больше не люблю его. Совсем. Вероятно вчера, последние остатки моей любви к нему вышли из меня с кровью на губе и слезами. Просто выбились из меня. А мой вымышленный скафандр теперь позволит закрыться от него и по возможности не нарваться на новую спонтанную затрещину. В относительной безопасности я могу быть только в моём маленьком, личном замке. Ну, ещё, пожалуй, между ним и домом. М-да-а… Не самая приятная картина сложилась.

Я вышла на улицу и продолжила размышлять о своей жизни. Я понимаю, что такие «зубодробительные» и «удушевные» (от слова «душить») отношения крайне далеки от тех, в которых мне хорошо. О которых мечтала. Два, пять, десять лет назад я и подумать не могла, что мой мужчина поднимет на меня руку. Дичь какая-то. Хотя, если честно, я не особо помню, о чём я мечтала, выходя замуж. Может и ни о чём определённом. Просто плыла по течению, отдавшись потоку событий. Отдавшись… Это слово меня улыбнуло. Правда, больная губа сразу напомнила о себе. Отдаваться я умела. Но я всегда это делала искренне и с удовольствием. От души. Если в данном случае будет уместно так сказать. И в большинстве случаев это было приятно. В целом приятно. В основном, надо признаться, моё наслаждение было моей личной заслугой. Независящей ни от кого. Захотела расслабиться – знаю что делать и… Ву-а-ля! Забыться, отвлечься и снять напряжение я могу и сама. С бо-о-ольшим удовольствием.

От размышлений о разных приятностях меня отвлёк телефон. Пришла смс-ка с напоминанием о сеансе во флоатинг-студии. Давно слышала про это диво дивное и, вот решила попробовать, записалась. Там надо лежать в ванне с соленым раствором, в тишине и темноте. Обещают, я испытаю что-то вроде невесомости.

Я прибавила шагу, рассекая горячий вечерний воздух и вдыхая своеобразную смесь ароматов летней листвы и городских запахов.

Любопытство от предстоящего сеанса распирало безмерно. Невесомость я раньше не испытывала. Да, и, не известно как мне закрытая капсула будет. А если страшно? А вдруг я страдаю клаустрофобией? Я же раньше не проверяла. И в лифтах не застревала. В общем, загадка. Но я, конечно, почитала отзывы – всем по-разному, похоже. Одним – ничего особенного. Другие ловят глюки. Посмотрим, как будет у меня.

И тут меня словно иголкой кольнула мысль о моей новой реальности – что я скажу Сашке про свою задержку после работы. Где я была больше двух часов? Можно, конечно, понадеяться, что он придёт ещё позже меня. Ну, уж посмотрим. Буду ловчить, придумывать что-то.

Вообще, конечно, бред. Чтобы побыть в покое, надо что-то выдумывать. Очень высокие, семейные отношения. Со следами побоев. Я не заслуживаю этого. Я хочу, чтобы меня любили, а не лупили. Чтобы обо мне заботились, а не допросы с пристрастием устраивали. Где я ошиблась? Что я делала не так? Или со мной вообще что-то не так? Не понимаю. Было же всё хорошо. Мы были нежны и любвеобильны. У нас и интересы были общие. Кино, музыка. Как говорится «одни наушники на двоих». Мы с Сашкой и панно мои делали вместе. И листочки-цветочки искали и заготавливали их вместе. А я, как могла, помогала ему, с его деревяшками возиться. У нас в деревне даже осталась табуретка, которую я почти полностью сделала сама. Нам и из города съехать было обоим в кайф. Он дом начал строить. А я, как дитя природы, крутилась рядом. Цвела и пахла. В хорошем смысле. Как прекрасный полевой цветочек. Полевой и дикий.