– Я пришлю тебе две тысячи солдат в помощь, чтобы снести старые городские стены, – сказал он своему легату. – Используй камни для постройки двух новых стен. Они будут начинаться у первых двух домов по обе стороны Царской улицы и, расходясь, идти к озеру. В начале расстояние между ними составит четыреста футов, в конце – пять тысяч футов. Тебе будет трудно, поскольку на западе болото, а восточная стена пересечет дорогу к судоходному каналу между озером и Канопским рукавом Нила. Западную стену сделай высотой в тридцать футов и так оставь – болото защитит подступы к ней. Восточную стену сделай высотой двадцать футов, но с внешней стороны ее пусти траншею глубиной пятнадцать футов и усеянную стрекалами, а за ней выкопай ров и наполни его водой. Дорогу не тронь, пусть в стене будет брешь, но держи там груду камней, чтобы заложить ее по команде. На обеих стенах через каждые сто шагов должны быть наблюдательные вышки, и я пришлю вам баллисты на восточную стену.

С невозмутимым видом легат выслушал указания и пошел искать Арминия, вождя убиев. Германцы – строители никудышные, но в добывании фуража им нет равных. Кроме того, они могут искать дерево для стрекал – закаленных огнем остроконечных кольев – и начать плести жгуты из лозы для поручней, германцы это отлично умеют делать!

По Царской улице Цезарь спустился к Царскому кварталу и еще раз осмотрел его стену высотой двадцать футов, которая шла от скал театра к морю на дальней стороне мыса Лохий. Нигде ни одной наблюдательной вышки, и вообще эта стена не предназначена для защиты. Значительно больше усилий затрачено на декор. Неудивительно, что толпа так часто вторгается в царский дворец! Любой предприимчивый карлик может легко перелезть через эту стену.

Время, время! На все уйдет время, и ему нужно держать в неведении своих глупых врагов, пока приготовления не закончатся. Первое и самое главное: кроме работы в кавалерийском лагере, не должно быть никаких признаков бурной деятельности. Потин и его приспешники решат, что Цезарь готовит себе укрытие на случай внезапного нападения. Они подумают, что Цезарь боится. И хорошо. Пусть так и думают.

Руфрий, вернувшийся из Ракотиса, получил еще несколько указаний, после чего Цезарь созвал всех младших легатов (включая и безнадежного Тиберия Клавдия Нерона) и ознакомил с планом. В их осмотрительности он не сомневался. Сейчас не Рим шел на Рим. Надвигалась война против иноплеменников, к которым римляне не испытывали приязненных чувств.

На следующий день Цезарь призвал к себе в гостевой дворец царя Птолемея, Потина, Теодата и Ганимеда. Посадил их в обычные кресла, а сам сел в курульное на возвышении. Это не понравилось маленькому царю, но он позволил Теодату успокоить себя. «Какое-то сексуальное рабство, – подумал Цезарь. – Какие шансы у этого мальчика с такими советниками? Сделаться, если выживет, жалкой тенью отца?»

– Я позвал вас сюда, чтобы поговорить об упомянутом мной недавно предмете, – сказал Цезарь, держа на коленях свиток. – А именно о праве наследования трона Александрии, которое, как я теперь понимаю, несколько отличается от права наследования трона Египта. По-видимому, юный царь, трон Египта Нила все еще принадлежит твоей отсутствующей сестре. Понимаю, тебе это не нравится, но Египтом Нила правит лишь фараон, каковым является царица Клеопатра. Так почему же, юный царь, твоя соправительница, сестра и супруга находится в бегах, пытаясь усмирить подданных с помощью армии наемников?

Ответил Потин. Иного и не ожидалось. Маленький царь делал все, что ему говорили, но самостоятельно мыслить не мог.