– Известно ли, кто именно из Тактиков в этом участвовал? И кто из Стратегов под подозрением? – спросил кто-то из Творцов.

– Личности Тактиков установлены, – ответил дель Росси, – что же касается Стратегов, имена подозреваемых смогу назвать только после допроса Тактиков.

– Что, Мигель, тебе нужно для скорейшего завершения расследования? – спросил тот же Творец.

– Допросить в ближайшие двадцать часов Следящих и всех подозреваемых Тактиков, – ответил дель Росси. – Малейшее промедление меня выключит из расследования на сутки, и я не смогу эффективно довести начатое до конца.

– Если я правильно понял, ты активировался? – спросил другой Творец

– Да, так и есть, – ответил Мигель, – если вы не против, у меня осталось меньше суток.

– Делай все, что нужно, Мигель, мы даем все необходимые полномочия, – завершил заседание первый говоривший Творец.

В течение последующих двадцати часов Мигель допросил всех тридцати двух Тактиков, участвующих в перемещении папки, и двух Следящих. Все допрошенные рассказывали практически одинаковые истории, за исключением двоих.

В основном, показания сводились к тому, что у кого-то часы отстали на час, кто-то присел в кресло в ожидании встречи и очнулся только через какое-то время. Общим было одно – потеря часа времени в разных бытовых ситуациях. Одни списывали это на усталость, другие – на растерянность, третьи грешили на технику. Причем все утверждали, что с ними это происходило постоянно, примерно раз в месяц, и они уже свыклись с повторениями подобной ситуации.

Двое подозреваемых излагали истории примерно того же содержания, но, в отличие от остальных, они врали, причем настолько сильно, что Мигель еле сдерживался, чтобы не размозжить им черепа. При этом он заметил, от этих двоих веяло еле заметной грубой энергетикой, что и от папки с докладом.

Мигель после допроса нескольких человек повторно вызвал лгавшего Следящего:

– День добрый еще раз, после допроса всех интересовавших меня лиц возникли дополнительные вопросы. – начал Мигель.

– Я готов, спрашивайте, – заверил Следящий.

– Итак, кто, что и сколько? – спросил Мигель.

– Не понимаю, про что вы, – заявил Следящий.

– Я убежден, что вы лжете, будто не понимаете, о чем я, – сказал Мигель, слыша голос. – У меня есть предложение: вы сейчас говорите правду, и это зачтется в дальнейшем, или вы упорствуете, тогда мне придется прибегнуть к одной очень болезненной и неприятной процедуре. Вы подумайте пять минут, я выйду ненадолго, – закончил Мигель.

Мигель вышел в соседнюю комнату, ему нужно было перевести дух: во-первых, его не оставлял голос в голове при разговоре с этим человеком, во-вторых, с каждой минутой чуждая энергетика, исходящая от Следящего, все больше душила его. Дель Росси обратился к специалистам отдела остаточных энергетических фантомов, которые исследовали в настоящий момент папку Фроста, с просьбой о незаметном исследовании излучения от допрашиваемого.

– Я вас слушаю, – сразу сказал Мигель, вернувшись в комнату допроса.

– Мне нечего вам сказать. Все, что я говорил ранее, – чистая правда, – ответил Следящий.

Дель Росси достал из внутреннего кармана маленькую коробочку, открыл и достал из нее одну капсулу средних размеров красного цвета. Протянул ее Следящему:

– В таком случае выпейте эту пилюлю и продолжим, – он пристально посмотрел в глаза допрашиваемого.

Следящий проглотил пилюлю, ее действие начнется ровно через три минуты. У человека полностью подавлялась воля, и, минуя все ментальные заслоны, открывался доступ к памяти, при этом человек находится в полном сознании. Препарат имел несколько побочных эффектов длительностью семь дней: тошнота, рвота, слабость, мигрень, галлюцинации и дезориентация. Побочка начнет проявляться через час после заглатывания, но этот час, с точки зрения ведущего допрос, был бесценен. Метод жесткий и эффективный, однако из-за тяжких последствий применялся очень редко, чаще удавалось убедить человека начать говорить правду.