Так или иначе, двойная жизнь Буна затяготила и он перестал набирать её номер, а она его. Он утолял жажду с другими женщинами, но скучал. Старался выбирать замужних, которые хотели отдохнуть от мужей и не ждали от него привязанности. И всë же Ната то и дело всплывала перед глазами. Но, позвонить он так и не решился.

Бун оторвался от видов окна, подошёл к краю кровати, сел и услышал голоса. За стеной шумели соседи. Нетрезвый голос Синты звенел, будто принадлежал ненормальной. Как всегда, пьяный Юджин мычал, затем кричал в ответ. Наконец грохнула мебель и Синта коротко вскрикнула. “Либо в лицо, либо в живот” – подумал Бун. Каждый сосед этой семейки привык видеть Синту в синяках, после очередной разборки. В полицию регулярно сыпались жалобы жильцов со всего дома. Буна спасали частые командировки. Но сегодня был тот самый неблагополучный вечер, когда Буну, вместе с остальными, предстояло выслушать подробности бичующих друг друга мужа и жены. Он поморщился и почесал затылок. Возникла мысль смотаться отсюда и спуститься переночевать в его собственном бункере. В подвале многоэтажки Бун втайне купил помещение, оборудовал и сделал себе укрытие, на всякий случай. Работа у него была неспокойная. Случай мог представиться в любой момент и вовремя залечь на дно такому убийце, как он, значило спасти себе жизнь.

Бун встал, натянул штаны и набросил на плечи ветровку. В подвальном бункере его ждали тишина и тепло (Бун оборудовал бункер, поддерживающей климат, вытяжкой) и ожидал, как он наконец сможет уснуть в гробовой подземной тишине. Тем временем шум у Синты стих и хлопнула входная дверь. Тут же постучали к нему. Бун застегнул ветровку и открыл. За дверью раскачивалась во все стороны пьяная Синта с поехавшим лицом. На шее виднелась ссадина, меж пальцев соседка держала маленький ремит – популярная игрушка, дым от которой вдыхали и балдели.

– А-а-а… – пьяно протянула она. – Бун милый! Как хорошо, что ты здесь. А я чего-то заскучала, думаю, дай зайду, узнаю, как ты, – она игриво изогнулась и протянула ремит из которого шла тонкая струйка. – Будешь?

– Убери эту гадость! Твой Юджин, вообще-то, тут, – спокойно заметил Бун.

Он немного брезговал, но всё же утешал соседку, когда Юджина не бывало дома. Вечно живущая навеселе соседка, ни к чему не обязывая, ложилась под Буна и под любого другого, поэтому мимолётными связями с Синтой, мог похвастать каждый в округе. Последний раз Бун пользовался доступностью Синты с месяц назад. Но сегодня она выглядела, именно такой, какой он больше всего ненавидел – пьяной и расхлябанной. Даже если, Юджина не было бы дома, Бун вряд ли к ней притронулся. Синта пожала плечами и отмахнулась в сторону своего жилища:

– Да ну его!

В этот миг коридор разрезал пронзительный девичий крик. Синта подпрыгнула:

– Талайла!

И понеслась к своей двери. Юджин, похоже, взялся за дочь. Бун не припомнил, чтобы сосед бил её. Талайле было лет шестнадцать, и она совсем не походила на своих непутёвых родителей. Светловолосая красавица слыла скромницей и отличницей. Под нарастающий вой девочки Буна подхлестнула ярость, и он сорвался вслед за соседкой. Синта уже открыла дверь и закричала в проём:

– Юджин не надо! – обернулась с мольбой. – Бун, пожалуйста!

Бун оттолкнул её и влетел в прихожую. На кухне Юджин загнал дочь под стол и пинками пытался выбить оттуда. Перепуганная Талайла сложилась под столешницей, отмахивалась и, получая удары ногами, кричала во всю глотку:

– Ну, папа!

Бун без слов сделал три шага и взмахом ноги поддал в живот соседу. Юджин подлетел и тюфяком шмякнулся в другой конец кухни. Падение смягчила штора, по которой Юджин стал оседать на пол, срывая ткань с застёжек. С икотой у него пошла рвота, брызгая вонью, он замычал: