— Девочки, которые посещают вип-комнаты, танцует в фиолетовом секторе, пожалуйста, обратите свой взгляд на ту зону.

Видимо, не первый раз оказывается администраторша в такой ситуации, и чувствуется, что на недовольные вопросы клиентов у нее есть четкие ответы.

— Но я хочу именно эту, — огибаю женщину и подхожу вплотную к стеклу. — Эту.

— Эти девочки… — снова начала администратор.

— Пригласи управляющего, — с тупорылыми бабами у меня точно нет настроя сегодня разговаривать. Терпение мое на исходе.

В дверь тихо постучали, и та, бесшумно открывшись, впустила в комнату двух официантов.

— Вы пока угощайтесь, господа, управляющий к вам спустится через несколько минут, — администратор выскользнула из помещения, оставив после себя легкий привкус неудовлетворенности.

— Самрат, может, ну ее, эту девчонку, ты посмотри, какие крошки вон там… — он тычет в стекло в направлении того сектора, про который говорила женщина.

Но я не вижу никого… кроме нее. Ее полные алые губы, изогнутые в обворожительной улыбке, манят, притягивают к себе взгляд. А длинные шелковистые белокурые волосы струиятся по открытой спине, плечам. И когда свет неоновых ламп падает на них, они мерцают, будто заснеженная долина в лунном свете. Я смотрю на нее не в силах оторвать глаз, и как раз в этот момент она повернулась и встретилась со мной взглядом.

Ее яркие фиалковые глаза блеснули лукаво, когда она поняла, что я смотрю только на нее, не выпуская из цепкого взгляда. Тогда она повернулась ко мне в фас и, чуть выгнув спину, повела бедром вправо, потом влево, при этом оглаживая свои прелести тонкой ладошкой. Я видел ее так четко, что мог бы поклясться Священным Быком, что девка… делает это специально. А сама наблюдает за мной сквозь длинные ресницы. У меня брюки стали тесными, а член мгновенно затвердел. Все еще глядя на меня, она облизнула пухлые губы и, чуть прикусив нижнюю, сжала ее острыми зубками. Из моей груди вырвался рваный выдох, и я почувствовал, как каждый сантиметр моего тела пронзают первобытные инстинкты, но в основном каменело мое достоинство в штанах.

— Черт возьми, — услышал я свой голос, но он словно застрял в горле.

Рядом с собой расслышал отрывистое дыхание Масуда.

— Хай Май! Горячая штучка, как думаешь, сколько ей лет?

3. Глава 3

Ульяна.

— Котя, выползай уже на сцену, — протянул Марик нараспев, подавая мне руку и помогая забраться в клетку.

— Ты, маленькая дрянь… — я нехотя вложила подрагивающую ладонь в руку друга-подружки.

— Нет, я, моя котя, очень даже нормальный, никто тебе не виноват, что ты без головы ночи напролет танцуешь в клубах. Я тебе уже говорил, что нужно себя беречь, и это еще скажи спасибо своим молодым ножкам, которые нахуй тебя не посылают, а верно служат изо дня в день.

— Хватит трепаться, Марик, ненавижу, когда ты себя ведешь как баба. Цыц. Замолкни, — шикнула я на парня и, забравшись на высокую эстакаду, окруженную решеткой, начала разминать мышцы.

— А ты меня не затыкай, котя, я вообще-то сейчас имею полное право поболтать.

Я мазнула по парню взглядом и в голос расхохоталась.

— Если не прекратишь ржать, я на тебя обижусь, и домой ты сегодня пойдешь одна, — Марик обиженно поджал накрашенные губы и, взмахнув веером длинных ресниц, отвернулся в другую сторону.

— Марк, ну, прости, я просто сегодня не в духе, совсем не выспалась, — я повисла у парня на плече и смачно чмокнула в щеку. — Прости-и-и-и… больше не буду.

Марика тут же отпустило. Он вообще у меня отходчивый и просто душка, за эту черту характера горячо мной любим. С парнем мы познакомились на одном из фестивалей. Я тогда была на сто процентов уверенна в том, что Марк — девчонка. Откровенничала с ним направо и налево. Болтали на все девчачьи темы, а он, придурок, их поддерживал и молчал. Узнала, что Марика — это парень только тогда, когда он пошел переодеваться в соседнюю комнату, которая была предназначена для мальчиков.