Анна снова полезла в сумку, перевернула все ее отделы, но паспорт так и не нашла.

– Готовить документы на регистрацию надо заранее, – сквозь зубы процедила девушка в форме. – Вы очередь задерживаете, отойдите в сторону, пока ищете паспорт.

Лакрицину бросило в жар, она дрожащими руками в десятый раз проверила все отделы и кармашки сумки, но паспорта там не было.

– А разве одного загранпаспорта не достаточно? – поинтересовалась Анна, все еще надеясь как-то исправить положение.

– Нет! Ищите паспорт, если вы его не найдете, я буду вынуждена отказать вам в регистрации на рейс.

У Анны потемнело в глазах. Она поняла, где сейчас находится ее паспорт. Вместе с другими документами на машину он лежит в отделении ГИБДД на проспекте Космонавтов, 87! А это означает лишь одно: что в Париж она не летит!

Вернувшись домой из аэропорта и вдоволь наревевшись, Анна впервые обратила внимание на странный запах, словно гниют фрукты где-то у соседей на кухне. Запах был слабый, но жутко противный, и, опухшая от слез, она вышла на балкон, чтобы посмотреть, от кого из соседей так воняет. Но стоило ей открыть дверь на лоджию, как сразу стало ясно, в чем дело: это гастарбайтер, труп, который она сначала не захотела отдавать полиции, а потом не смогла спрятать. Конечно, сейчас Анне стало понятно, что Антон был прав: вся ее дурацкая затея с захоронением тела подошла бы для детективного романчика, но была совершенно непригодна для реальной жизни. Однако Анна в тот момент и думать ни о чем не могла, кроме как о поездке в Париж, и это сбило ее с правильного пути. Что теперь делать с разлагающимся на балконе трупом, Анна не представляла. У нее даже промелькнула мысль позвонить в полицию и во всем признаться, лишь бы этот ужас закончился, но потом Лакрицина поняла, что если она позвонит в полицию, то все только начнется. Совершенно понятно, что после всего, что они с Антоном сделали для сокрытия улик, из потерпевших они станут обвиняемыми. Лакрицина с шумом захлопнула дверь на лоджию и открыла ноутбук, надо было срочно сделать интернет-заказ на морозильный ларь и его доставку до дома. Анна была готова заплатить любые деньги, лишь бы скорее спрятать тело.

– Когда у меня снова появится машина, – рассуждала Анна, – я тотчас увезу его на дачу. А пока пусть полежит на балконе.

Лакрицина оплатила интернет-заказ банковской картой и легла на кровать. Так же сильно болела голова, тошнота не оставляла ее ни на минуту, но показаться врачу Анна почему-то боялась. Хотя как разбитую голову и вероятное сотрясение мозга можно связать с убийством дворника, Анна не знала, но все равно боялась. Лакрицина решила, что если она не умерла от удара по голове до сих пор, то вряд ли сделает это в ближайшее время, а тошноту и потерпеть можно. Она дотянулась до телефона и позвонила родителям, трубку взяла мама. И, едва услышав ее голос, Анна не смогла сдержать слез и разревелась в голос, чем, конечно, страшно перепугала Тамару Андреевну.

– Анечка! Ты почему не в Париже? Что случилось? – Мама ужасно разволновалась.

– Ой, мама, здесь такое творится! – Лакрицина размазывала слезы по лицу. – Антон меня бросил в беде, по телефону не могу сказать, что случилось.

– С тобой все в порядке? – Из рук матери трубку рвал Геннадий Ильич. – Дочка, что там у тебя происходит, черт возьми?!

– Ой, папа, такой ужас! – снова разревелась Лакрицина. – По телефону не могу рассказать, прилетайте как можно скорее!

– Ты здорова? С тобой все в порядке? – Голос отца звенел от волнения. – Почему ты плачешь?

– Меня Антон бросил в беде, – не унималась Анна. – И пропала путевка в Париж, а я так мечтала туда полететь!