Бригадир сразу подошел к столу с бумагами и стал все это разбирать и внимательно рассматривать. Спустя несколько минут он отыскал какой-то журнал и, взяв двумя руками, сдул с него многолетний налет и прочитал надпись, выведенную синими чернилами аккуратным почти каллиграфическим почерком: «Журнал движения поездов по станции Синва Котласского отделения Северной железной дороги. Начат в 1932 году». Дата окончания ведения записей на титульном листе журнала не была указана. Мы продолжали стоять рядом, осматривая комнату, а Геннадий Михайлович, листая журнал, открыл его на странице, где оканчивались пометки диспетчеров.

– Интересно, последняя запись датирована июлем 1940 года, но сам журнал еще не был окончен, – задумчиво произнес Геннадий Михайлович, – получается с тех пор станция, фактически, не эксплуатировалась. Столько лет! Напрашивается вывод, что в тот период произошло нечто фатальное, причем, не только для этой станции, но и для всего участка железной дороги, которая привела нас в это заброшенное место. Однако насколько я понимаю, в тех местах, где мы должны сейчас находиться, принимая во внимание данные журнала, эта территория густо населена и продолжает развиваться, так что бросать эту дорогу даже в то время не было смысла. Как считаешь, Саша?

– Это сейчас территория густо населена, а в 1940 году живущих здесь, надо полагать, было немного, – предположил я в ответ.

– Ребята, а что, если эта железнодорожная ветка и станция сначала активно действовали здесь в те годы, а потом были заброшены, – включился в разговор Дмитрий. – Ведь, судя по документу, это случилось перед финской войной, потом отечественная началась, а там, сами знаете, уже было не до развития станций, вот и эта не пригодилась, а потом про нее вообще забыли, так она и осталась в полном упадке и разорении.

– Версия хорошая и простая, – заметил я, полистав журнал – возможно, так оно и было, но обратите внимание на парочку маленьких деталей…

– Каких же? – спросил Олег.

– Вот посмотрите, – начал я свое рассуждение. – Первое: судя по тому, что здесь осталась какая-то документация, мебель, то есть сохранились явные следы текущей эксплуатации, значит то, что здесь произошло, наступило очень быстро, я бы сказал, внезапно.

– Могу согласиться с Вами, Саша. Если бы станцию действительно законсервировали официально, то при закрытии наверняка бы увезли с собой все документы и мебель, и нас бы сейчас встретили лишь пустые стены, – поддержал мои доводы начальник поезда.

– Вот именно!.. Далее, – продолжал я. – Куда мы ехали на нашем поезде? Правильно! До станции Нея Костромской области, а здесь, где мы находимся в настоящий момент, указана какая-то станция, относящаяся к Котласскому отделению дороги!

– Боже мой, ты, прав, Саша, я как-то сразу не обратил на это внимания! – воскликнул Геннадий Михайлович. – Кстати, что-то не припомню я такой станции «Синва» в Котласском отделении…

– Может, в те времена она была под таким названием, а сейчас эта станция не помечена на картах, не учтена в документах РЖД, потому что не действующая, ее попросту списали! – высказал свое предположение Олег.

– Знаете, юноша, не так уж часто в летописи путей сообщения России менялись названия старых станций! Поверьте, я большой любитель истории железных дорог, но даже в старых документах я не припомню подобного наименования, могу утверждать это основательно, – с достоинством знатока произнес Геннадий Михайлович.

Потом он спешно извинился передо мной, что были прерваны мои рассуждения, и я, поблагодарив его, повел свою речь дальше…