– Не иронизируй! – попросил Олег. – Я же не требую, чтобы ты отказалась от отпуска…

– А кто тебе сказал, что ты вообще имеешь право это требовать? – прервала его я. – Лично я поеду в отпуск независимо от того, отправишься ты со мной или нет.

– И правильно – поезжай. Отдохни как следует, а потом я снова хочу видеть ту Агнию, которую люблю, а не Снежную королеву, к которой страшно приблизиться.

С этими словами Олег резко поднялся и вышел. Он сказал – «люблю»? Я не ослышалась?

Мы с Шиловым никогда не говорили о любви – даже в постели. Говорили о совместном проживании, причем я все время переводила разговор на другую тему. В моей жизни уже был один брак – неудачный, и, хотя мы с бывшим супругом сохранили дружеские отношения, повторять опыт мне как-то не хотелось[2].

Конечно, Олег отличался от Славки, как день отличается от ночи, но я теперь, как говорится, и на воду дую. Какая уж там любовь…

Задумчиво жуя расстегай, я попыталась понять, что чувствую. А может, для Шилова это была всего лишь фигура речи? Нам вместе комфортно, всегда находится тема для разговора, что для меня очень важно, мы хорошо понимаем друг друга. Но люблю ли я Олега? Да, правда, секс с ним доставляет мне ни с чем не сравнимое удовольствие, мне приятно даже смотреть на него, такого подтянутого, чистого, милого. Но – любовь ли это?

Когда я была влюблена в Славку, то точно знала: это – любовь. Но тогда мне было семнадцать лет! А теперь, приближаясь к сорока… Хотя, возможно, я стала слишком уж осторожной.

Остаток дня я провела в мыслях об этом. Вернувшись после семи в свое отделение анестезиологии и реанимации, я села, скинула туфли и положила гудящие ноги на стул. Больница постепенно пустела: уходили домой последние посетители, врачи, и оставались лишь дежурные – я в том числе. Через некоторое время мне надлежало спуститься в приемное отделение: сегодня дежурю не только я, но и наша больница дежурит по городу.

Поначалу все было тихо, и я успела выпить две чашки эспрессо и прочитать две главы женского романа, оставленного кем-то из персонала на журнальном столике. А потом начался ад!

Один раз я уже пережила подобное, когда на перекрестке рядом с больницей произошло большое ДТП – столкнулись пассажирский автобус и дальнобойная фура. Разумеется, пострадавших повезли именно сюда, так как наша больница оказалась ближайшей к месту происшествия. Но сегодня дело было не в дорожной аварии.

– Что случилось? – вскричал Лазарь Петрович Тельман из хирургического отделения, дежуривший вместе со мной, подскакивая к врачам «Скорой», вкатившим первую каталку: за их спинами слышался вой сирен, и мы поняли, что одним пациентом явно не отделаемся.

– Обрушение подъезда на проспекте Энгельса! – стараясь перекричать шум, ответил молодой парень в униформе с надписью «МЧС». – Много жертв! Похоже, взорвались газовые баллоны в подвале. Часть пострадавших увезли в ожоговый центр, а тех, у кого ожогов нет, а только травмы, доставляем к вам и в «тройку».

– И сколько же из них к нам? – поинтересовалась я, с ужасом глядя на то, как санитары, распахнув двери настежь и подставив к ним стулья, чтобы не закрывались, помогают вкатывать пострадавших.

– Где, черт подери, дежурная сестра?! – взревел Лазарь Петрович (я и не предполагала, что у обычно спокойного, интеллигентного – для хирурга – мужчины может прорезаться такой командный голос). – Надо обзвонить все отделения и найти свободные места!

Сестра тут же выросла перед ним как из-под земли. У молоденькой девчонки лицо приобрело зеленоватый оттенок. Я ее понимала: даже у меня, видавшей виды, комок подкатывал к горлу при виде такого количества раненых.