У хороших журналистов есть одно важное качество. Быстро реагировать на ситуацию. Валера, проводив тоскливым взглядом самолет, не запаниковал, не расстроился, а быстро посчитал сколько у него есть денег. Поняв, что на самолёт не хватит, он добрался до железнодорожного вокзала, купил билет на поезд и через несколько часов тронулся в сторону дома. Его ожидали три с половиной дня пути. Велика Россия и необъятна. Любое путешествие – это тоже маленькая жизнь.

Перед самым отправлением в купе ввалились трое военных. Два подполковника и майор были слегка поддаты, в хорошем настроении, шумно разложили вещи, разделись и мигом накрыли стол. Валера не успел моргнуть глазом, как ему налили и все вместе выпили за знакомство. Оказалось, офицеры едут с войны, полгода они провели в Чечне, и вот пришла долгожданная замена. Впереди дом, Новый год, любимые жены и дети, короче, как пьют военные Валера знал, точнее, думал, что знал, но, как пьют люди, которые едут с войны, он даже представить не мог. Двое суток прошли в сплошном угаре. Бутылки на столе не заканчивались, еда и закуска тоже. К своему ужасу, Валера узнал, что три офицера не единственные, кто едет в этом поезде домой. Их однополчане, в общей сложности человек пятнадцать были разбросаны по всему составу в разных купе и плацкартах. Валера побывал в них во всех, а где-то удалось не только выпить и закусить, но и поспать… Сигаретный дым, тосты, лица, трагичные и невероятно смешные истории о Чечне и армейском идиотизме, крики, маты, слёзы, задушевные разговоры за жизнь, драки, крик проводниц, милиция, целый калейдоскоп событий, людей и судеб и всё это под нескончаемую водку и жуткое похмелье по утрам. Двое суток Валера находился как в бреду. Затем вмиг всё стихло. Потом он уже вспомнил как в шортах и в футболке стоял на заснеженном зимнем холодном пироне и провожал вояк. Все обнимались, клялись, что еще увидятся и обязательно встретятся.

Более менее в себя Валера пришел за сутки до дома. Его вагон почти весь опустел. Чем дальше от Москвы, тем меньше людей живёт на просторах нашей огромной страны. Он прибрал своё купе. Собрал несколько пакетов мусора. Попросил у проводницы тряпку и ведро, всё протёр, помыл пол, открыл окно и вышел из купе, чтобы оно проветрилось.

Проводница за старания угостила его чаем, они немного поговорили и Валера пошел к себе. Спать в проветренном купе и в тишине – это было счастье, после того бедлама, в котором он прожил последние два дня. Поначалу было, конечно, весело и интересно, но через пару часов Валера понял, что так можно и помереть. Теперь, когда ему кто-нибудь рассказывал о том, как пьют строители или спортсмены, Валера улыбался, потому, что своими глазами видел, как пьют военные, да не просто военные, а люди, которые едут с войны.

В купе постучали.

– Да, – отозвался Валера.

Дверь открылась.

– Девочка, студентка зашла. Хорошенькая, – проводница улыбнулась и подмигнула, – Если хочешь, могу подселить к тебе, чтобы не скучно было ехать.

– Ни в коем случае, – сказал Валера, сам удивляясь своей категоричности, – Хватит, повеселился, лучше в тишине и покое поеду. Я за десять дней в Москве так не устал, как за последние два дня.

– Ладно, отдыхай, – проводница с пониманием посмотрела на бледного Валеру и захлопнула дверь купе.

Валера снова уснул, но через час на каком-то полустанке к нему в купе зашла цыганская семья. Мать и два взрослых сына. Все в перстнях, в цепях и с золотыми зубами. В целом, цыгане оказались вполне нормальными людьми, но следующие двадцать часов Валера провёл как на иголках, не ел, не спал, был всё время в напряжении, опасаясь за свои вещи, деньги и документы.