— И чего тебе надобно, миротворец?

— Давай стрелку забьём на вечер? 

— Зачем? 

— Перетереть кой-чё надо.

— Так купи себе тёрку, — спрыгиваю с подоконника, собираясь свалить в аудиторию. Должна же я играть неприязнь. Иначе будет выглядеть странно.

— Слушай, я серьёзно, между прочим. Ты мне ещё благодарной должна быть.

Разворачиваюсь на пятках, демонстративно отвешивая поклон до земли.

— Спасибо тебе, милчеловек. Кокошник в пол*.

— Не ёрничай. Надо поговорить.

— А я вот не хочу с тобой беседы вести. 

— Придётся.

— Только если очень постараешься, — парирую в ответ и ухожу. Пускай выкручивается как хочет. А я посмотрю и поржу.

Я думала, Денис стушуется и предпримет попытку намбер ту, как минимум, через сутки, да не тут-то было. Умудряются-таки меня удивить. И разозлить. Когда караулят на выходе из универа и грубо заталкивают в белую бэху.

— Я орать и звать на помощь не буду. Сразу по мозгам двину, амнезию словишь, — злобно одёргивая задранную кожанку шиплю я, отплёвывая прилипшие к бордовой помаде волосы.

— Да дай мне сказать и делай, что хочешь.

О... Таможня даёт добро? Прям всё-всё? И то, что не жалует уголовный кодекс тоже?

— Ладно. Выкладывай, — милостиво разрешаю. — Только очень коротко и очень лаконично.

Денис оборачивается ко мне всем корпусом, для удобства закидывая локти на руль и подголовник.

— Я на тебя поспорил. Подыграешь? Достаточно коротко и лаконично?

Вау...

Вот вам здрасте-приехали. Уж чего не ожидала, так это того, что Волков порвёт все шаблоны. Нечестно! Я-то уже настроилась! Я-то уже приготовилась играть в наивную барышню, томно млеющую от оказанного ей внимания. Ну типа как в тех же киношках водится. 

Там же наивные клуши всегда проходят одни и те же стадии: растерянность, непонимание, отрицание, принятие и, финалочкой, любовь до гробовой щепки. Последнюю стадию мне прям особенно хотелось сыграть. Чтобы потом с чувством морального удовлетворения смотреть как вытягивается физиономия Дениса, когда его ждал бы фееричный жёсткий облом и новость, что всё это время я была осведомлена о споре.

Нифига. Все сладкие мечты мстительной бабы посыпались прахом от грёбанной мужской честности. Хотя стоп… Собственно, а с какого это шигли-мыгли ему вообще понадобилось мне сознаваться? Совесть замучила? Не знала, что она у него есть. Думала давно где-то профукал. В ломбард тот же сдал за ненадобностью.

Ладно. Пока не буду вскрывать все карты и оставлю за собой кое-какие козыря.

— Поспорил. На меня, — актриса из меня не ахти какая, но всё же стараюсь изобразить удивление.  

— Ага. 

— И так просто сообщаешь об этом? Сломанного носа не боишься?

— Именно поэтому заручаюсь твоей поддержкой сразу. Потом бить будешь больнее. 

— Серьёзно? — выразительно выгибаю недавно выщипанную бровь. — Так тебя только это смутило? Опасность повредить модельную моську?

— Нет, конечно. Тратить время тоже не особо хочется. Да и отношения наши портить. 

Отнош... Кхм, простите. Даже в мыслях ком в горле встал от этой просто феноменальной непосредственности. Подаюсь вперёд, впериваясь в него ледяным взором.

— Волков, придурок, — тихо шиплю я. — Ты. Поспорил. На. Меня. И, ещё не стесняясь, сообщаешь об этом. Я, по-твоему, что, от такого благородства растечься должна? Благодарить? В ноги упасть?

— Не поверишь, на такой вариант я и не рассчитывал, но если прям не терпится — всегда рад, — моя реакция срабатывает на опережение, залепляя сидящей напротив наглой мажорской морде звонкую пощёчину.

Стоит отдать должное, Денис принимает её достойно.

— Согласен, — работая челюстью кивает он. — Заслужил. Ну так что? Поможешь?