— Я буду стараться иначе, — заверяет она. — Обещаю. Перестану стараться угодить.

— Разве ты сможешь? — отчего-то уверена, что в этот самый момент на его губах та самая ухмылка, которую мне приходилось видеть в машине сегодня утром. — Таких добрых и великодушных людей, как ты, днём с огнём не сыщешь.

— Буду пытаться, — тепло отвечает Карина. — Если не получится, то позвоню тебе. Ты не должен жить здесь только из-за волнения за меня, всё будет хорошо.

— Считай, что я тебе поверил, — твёрдо заявляет Демьян, а я стараюсь реже и тише дышать, чтобы они никак не рассекретили моего присутствия.

— Спасибо, сынок.

Прежде, чем Карина выходит с его комнаты, я успеваю скрыться за дверью своей, с быстро колотящимся сердцем.

Совсем не могу понять, какие эмоции вызывает внутри меня подслушанный разговор.

Мне не хотелось сейчас ощущать тот прилив сочувствия к Карине, о котором болезненно сигнализировала каждая клеточка души.

Сердце едва не разорвалось от испуга, когда в следующую секунду раздался стук в дверь. Сразу прикладываю руки к горящим щекам, поправляя растрепанные локоны, и открываю дверь.

— Привет, — Демьян стоит всё так же при параде, как и утром. — У меня есть просьба. К тебе.

Уточняет так, будто на моём лице написано полнейшее непонимание. Хотя, осознаю, что так и есть, потому что в груди продолжает колотить.

— Какая? — голос звучит, будто я только что вернулась со сто километрового забега.

Как он вообще догадался, что я дома? Точно знает, что пару минут назад подслушивала под его дверью. Ощущаю, что щеки жжёт ещё интенсивнее.

Даже совсем не думаю о том, чтобы перечить и возмущаться его вторжению – слишком озадачена и не могу сконцентрироваться ни на одной нормальной мысли.

— Станцуешь со мной вальс на выпускном? — произносит спокойно, будто мы просто погоду обсуждаем.

А мне с этого мгновения кажется, что поперхнуться воздухом вполне реально. Если не забывать дышать, конечно. Только вот в моём случае эта функция напрочь атрофируется. Я глупо хлопаю глазами и в упор смотрю на Демьяна непонимающим взглядом. Он серьёзно сейчас?

— Вполне, — отвечает то ли на вопрос в моих глазах, то ли я спросила вслух и не заметила. — Зачем? — пока мартышка усердно хлопает в голове своими оглушающими тарелками. — Почему я?

— Милана замуж выходит седьмого, поэтому на выпускном её не будет, — называет имя своей одноклассницы, с которой танцевал сегодня. — А ты занимаешься танцами давно. Думаю, за пару репетиций сможем станцеваться.

— Откуда ты знаешь? — Предполагаю, — пожимает плечами, а его уголки губ немного приподняты. Неужели, он мне улыбается? — Да не об этом, — махаю рукой. — Откуда знаешь, что я занимаюсь танцами?

Это и правда поражает.

— По-моему, об этом знают все, — говорит, как само собой разумеющееся. — Тебе ведь все учителя молятся, лишь бы ты на очередном концерте согласилась выступить.

Моя главная головная боль – не люблю школьную самодеятельность и предпочитаю отказываться от концертов. Правда и классуха наша не пальцем деланная – знает, за какой рычажок нужно потянуть, чтобы у меня не осталось выбора. Вот только всегда казалось, что Демьян в школе не удосуживает меня и взглядом, что уж говорить о том, чтобы замечать моё присутствие на концертах?

— Есть время подумать? — настолько озадачена, что не могу отказать ему прямо здесь и сейчас. Наверное, потому что когда-то я об этом мечтала.

— Сегодня вечером репетиция, — улыбается он. — Я заеду за тобой в пять.

Он уходит, а я ещё пару минут бесцельно таращусь в пространство. Что вообще только что произошло и почему я не отказалась?