Владимир оставил при себе карету и кучера, потому что в столичном доме из слуг были только камердинер и немая служанка. Первым делом он отправил записку в Тайную канцелярию, что появится на их пороге завтра, не раньше девяти утра. Разумеется, он не забыл и про домашних, черкнул под крышкой часов, что хорошо добрался и все подробности сообщит им в следующим письме.

Из-за постоянного нахождения в доме прислуги, которая сполна отрабатывала свое жалование, он был чистым и уютным. Но к сожалению, это обстоятельство никак не сглаживало плохого предчувствия Владимира. В городе совершенно не ощущалось природы. Река, текущая почти под окнами дома, была загрязнена людьми и её голос был практически не слышен. Лише ветер, летающий, где ему вздумается, мог помочь Владимиру, но тот зачастую не понимал его сбивчивого шёпота. И с туманом, как дома, не поболтаешь, здесь повсюду люди. Они смотрят, суют свой нос в чужие дела и будут преисполнены гордости, сдав тебя псам Тайной канцелярии, как особу, угрожающую Империи.

Камердинер сразу рассказал Владимиру, что дня четыре назад приезжал Александр. Он ездил в Тайную канцелярию, по возвращению не стал обедать, просидел весь день и ночь в кабинете и уехал, как только рассвело, взяв с собой только деньги и немного еды. Этими словами камердинер развеял последние крупицы надежды на возвращения Александра.

Уезжая он точно знал, что рано или поздно кто-то из Орловых появиться в столичном доме. И был уверен, что это будет именно Владимир. Александр оставил младшему брату кипу документов, часы с семейным гербом и записку:

«Дорогой Владимир, нижайше прошу прощения у тебя и семьи. Вернусь с попутным ветром.

Твой брат Александр»

Всё было очень сумбурно. Сколько бы надежд и мечтаний не было бы у Александра, он никогда бы не оставил семью. Владимир путался в собственных мыслях. И понимал, что выхода у него из сложившегося положения не осталось. Он перебирал документы с печатью Тайной канцелярии и инструкции брата, едва разбирая слова.

Он никак не мог собраться. Как сказать об этом домашним? Что они почувствуют? Может солгать? Эти и другие тревожащие его мысли не давали Владимиру сосредоточиться на работе. Он чувствовал себя пауком в банке, которого поймал Семён и собирается отнести в подвал к Петру.

Утром был туман, но какой-то жидкий, совсем не как в Сиреневом Саду. У него ничего не получилось узнать. На завтрак Владимир выпил лишь чашку чая и отправился в тайную канцелярию.

Его там встретили, как самого императора. С почетом, с блеском. Пусть чего – то подобного следовало ожидать, но все же было непривычно. В сущности, он и был для них своим императором, что решал их судьбы. Теперь он заправлял маленьким мирком под названием тайная канцелярия.

За этим потянулись аудиенция у императора, приглашение на придворные балы и вечера в самые прославленные салоны города. Владимир не любил всевозможные празднества, как это было с его братьями и сестрами. Но должность обязывала его принимать приглашения, как старого, так и нового дворянства. Он посещал вечера, облачившись в строгий камзол из черного шелка, демонстрируя свой траур.

За всеми приемами, работай в тайной канцелярии, где не день, то обвиняли какого-нибудь бедолагу или находили запрещенные тексты, которые надлежало уничтожить, Владимир и не заметил, как наступило лето. Он провел в столице около двух месяцев. Поминание на сорок дней устраивали без него.

Семья волновалась и часто писала ему. Владимир старался их успокоить. Но о поступке Александра решил сказать правду. Домашние не обрадовались, дольше всех возмущался Петр. Надежда все ещё находилась в семейной усадьбе и уезжать явно не спешила. Признаться, её муж уже хорошо ему поднадоел. Стоило Сергею Горячеву увидеть Владимира, как он начинал продвигаться к нему с завидным упрямством.