Далее П.А. Столыпин добавил: «Многих смущает, что против принципа личной собственности раздаются нападки и слева, и справа, но левые в данном случае идут против принципов разумной и настоящей свободы… сторонники семейной собственности и справа, и слева, по мне, глубоко ошибаются. Нельзя, господа, идти в бой, надевши на всех воинов броню или заговорив всех их от поранений. Нельзя, господа, составлять закон, исключительно имея в виду слабых и немощных. Нет, в мировой борьбе, в соревновании народов почетное место могут занять только те из них, которые достигнут полного напряжения своей материальной и нравственной мощи»155.

Правое крыло III Государственной думы насчитывало 140 депутатов156. Первоначально образовалась единая группа правых депутатов. Однако уже 2 ноября 1907 г. «Союз русского народа» и «Русский окраинный союз» выразили желание порвать с умеренным крылом, поскольку считали его близким к октябристам. Наиболее ярко отношение крайне правых к партии «Союз 17 октября» выразил журнал «Русский вестник», назвавший октябристов партией «политических скопцов и нулей». Вскоре разногласия достигли крайней остроты, и граф В.А. Бобринский даже предложил крайне правым выйти из группы ввиду их политической нетерпимости. Одновременно П.Н. Балашов, В.А. Бобринский и П.Н. Крупенский начали создавать свою фракцию. В середине ноября 1907 г. группа фактически раскололась на две фракции: крайне правых (49–53 депутата) и умеренно-правых (89–95 депутатов). При этом трудно сделать однозначный вывод, что крайне правые – это черносотенцы, а умеренно правые – члены Совета объединенного дворянства и националисты. Так, князь В.М. Волконский, будучи членом Главного совета «Союза русского народа», входил в состав умеренно-правой фракции. Напротив, активный член Совета объединенного дворянства курский помещик Г.А. Шечков был в составе фракции крайне правых. Однако умеренно-правые все же были гораздо слабее связаны с черносотенными союзами, чем крайне правые157. В 1908 г. из умеренно-правой фракции выделилась группа националистов во главе с князем А.П. Урусовым (18 депутатов), но в следующем 1909 г. ее депутаты вновь влились в умеренно-правую фракцию. Таким образом, к 1910 г., когда в окончательном виде появился утвержденный Государственной думой и Государственным советом Закон о выделе из общины 14 июня 1910 г., правое крыло российского парламента состояло из двух фракций: фракции правых (председатель – А.С. Вязигин) и русской национальной фракции (председатель – П.Н. Балашов), состоявшей из умеренно-правых и националистов.

Достаточно сложным в III Думе было отношение правых к реформам П.А. Столыпина. Необходимо отметить, что еще до созыва III Государственной думы правые периодические издания одними из первых откликнулись на появление Указа 9 ноября 1906 г. «Об изменении и дополнении некоторых постановлений, касающихся крестьянского землевладения». Так, на страницах внепартийного правого «Нового времени» автор под псевдонимом «Жень-Шень» отмечал, что проводимая правительством аграрная политика «в скором времени уменьшит постепенные предложения продаж частновладельческих земель, сильно поднимет цены на землю вообще… и создаст в среде самого крестьянского населения резкую разделенность его на две половины: земельно хорошо обеспеченную и почти безземельную»158.

Другими словами, выражалось опасение, что реформа резко усилит социальный раскол в крестьянской среде. Отсюда в указанной статье выдвигался ряд требований об изменении некоторых положений указа. Речь в данном случае шла прежде всего о праве личной собственности домохозяина на весь семейный надел, введенном, как известно, Указом 9 ноября 1906 г. взамен традиционной для России семейной собственности. «Конечно, – отмечало это издание, – если домохозяин – отец, и члены двора, дети его, то справедливо, что такой домохозяин получает полное право единолично продавать надельную землю». Однако как быть, если в состав одного двора входят дяди с племянниками, родные или двоюродные братья? Исходя из этого, автор предлагал внести изменение в ст. 1 Отд. 1-го Указа 9 ноября 1906 г. в том смысле, что домохозяин двора, члены которого не состояли между собою в родстве по прямой нисходящей линии, владеющий землей на общинном праве, мог бы во всякое время требовать укрепления в общую собственность двора (а не в личную собственность за собой) причитающейся ему части из означенной земли