Указатель, составленный П.А. Столыпиным, был вторым в этой серии – впоследствии она была продолжена известным библиографом агрономом-статистиком А.Д. Педашенко. (В 1890–1915 гг. издавались составленные им ежегодные указатели книг, журнальных и газетных статей по сельскому хозяйству за 1889–1911 гг. В них было отражено около 215 тыс. названий. Материалы за 1912–1917 гг., собранные А.Д. Педашенко, не были опубликованы (их картотека, насчитывающая около 112 тыс. карточек, хранится в Петербургском отделении Центральной научной сельскохозяйственной библиотеки). Указатели за 1918–1925 гг. (свыше 337 тыс. названий зарегистрированной литературы) вышли в свет отдельными выпусками после смерти А.Д. Педашенко в 1927–1930 гг.) Таким образом, П.А. Столыпин стоял у истоков знаменитой аграрно-библиографической серии. В данном «Указателе» хорошо видны личные пристрастия П.А. Столыпина. Так, в самом начале в разделе «Сельское хозяйство вообще» вынесены работы А.Ф. Фортунатова о земельной собственности, А.И. Скворцова об использовании государственных земель, И.А. Стебута о крестьянском хозяйстве. А.Ф. Фортунатов и А.И. Скворцов преподавали в Петровско-Разумовской земледельческой академии, а И.А. Стебут – в Новоалександрийском институте сельского хозяйства и лесоводства.

В стенах этих учебных заведений в конце XIX в. формировалась идейная база крестьянского хозяйства, влияние которой, по-видимому, испытал П.А. Столыпин. Выход из кризиса, в котором находился аграрный сектор российской экономики, многие ученые-аграрники видели на пути повышения земледельческой культуры. Важная роль в этой агрокультурной концепции отводилась высшей сельскохозяйственной школе, переориентированной с крупного помещичьего хозяйства на массовое, крестьянское. «Улучшение нашего сельского хозяйства нуждается в известного рода специалистах, как то: сельскохозяйственных механиках, сельскохозяйственных инженерах, сельскохозяйственных архитекторах, ветеринарах, землемерах», – писал И.А. Стебут147. Участникам дискуссии был ясен главный социальный адрес высшего сельскохозяйственного образования. Это были, во-первых, «хозяева» в широком смысле этого слова (люди с деньгами или землевладельцы), а не только помещики, во-вторых, «наемные заведующие хозяйством. «Высшая сельскохозяйственная школа предназначается для специального образования самостоятельно управляющих, организаторов, крупных администраторов»148, – подчеркивал профессор И.А. Стебут. Последние предназначались для государственного аппарата и органов общественного самоуправления. Речь, вместе с тем, шла не просто о специалистах высшей квалификации, но о «научно-образованных деятелях»149, «общественных агрономах», наконец, о новом типе «общественного деятеля-хозяина»150, которые свое главное предназначение видели в том, чтобы вывести отечественное сельское хозяйство «на правильный путь и руководить им в сложных и разнообразных почвенных, климатических, экономических и бытовых условиях»151. Здесь же в начале ХХ в. сформировалось и так называемое организационно-производственное направление русской аграрно-экономической мысли в лице А.В. Чаянова и А.Н. Челинцева. Поскольку А.В. Чаянов являлся учеником А.Ф. Фортунатова, а А.Н. Челинцев – А.И. Скворцова, то можно с достаточной уверенностью сказать, что и столыпинская аграрная концепция, и теория семейно-трудового крестьянского хозяйства имели одним из идейных источников труды профессоров Петровско-Разумовской Академии и Новоалександрийского института152. Уже через много лет, выступая во II Государственной думе 10 мая 1907 г. с речью «Об устройстве быта крестьян и о праве собственности», он так оценил свою работу в Министерстве государственных имуществ: «Пробыв около 10 лет у дела земельного устройства, я пришел к глубокому убеждению, что в деле этом нужен упорный труд, нужна продолжительная черная работа»