– А что с бомбой делать? – спросила девочка.

– Не знаю. Давай пока её в ящик с песком сунем, а потом спросим у кого-нибудь.

– Угу, – кивнула она.

Паренёк взял клещи, ухватил ими бомбочку, попробовал её на вес.

– Килограмма три будет, – заключил он. – Это моя первая зажигалка.

И понёс её в ящик с песком.

– И моя тоже, – сказала девочка.

– Галка, а знаешь, какой сегодня день войны?

– Нет, подсчитать надо.

– Я уже посчитал утром – девяносто шестой. А вот сейчас подумал: не влезь мы сегодня на чердак, и наш дом мог бы сгореть. Я теперь часто буду сюда лазить, кто-то же здесь должен дежурить.

Так, разговаривая, они подошли к подъездному люку. И тут из него высунулась продолговатая светловолосая голова. Она принадлежала мужчине лет сорока. От неожиданности на какое-то мгновение он замер, и с изумлением уставился на Вовкины сапоги. А когда уже вылез из люка, вдруг спросил мальчика:

– Откуда они у тебя?

Вовка машинально ответил:

– Немец дал.

– Он… в плену?

– Нет. В земле.

Незнакомец вздрогнул и зябко передёрнул плечами. И вдруг поднял на подростков плещущие яростью глаза.

– А что вы здесь делаете?

– Дежурим. Мы зажигалку потушили, – ответил Вовка.

– А ещё? – пронзительно глядя, спросил он.

– А что ещё? Мало этого, что ли? – с недоумением спросил мальчик.

– Детям следует сидеть в убежище, – грозно навис над ними незнакомец. – Случись чего, а я потом отвечай за вас.

– Мы и сами за себя ответим, – возмутился Вовка, – не маленькие.

– Ещё хоть раз вас увижу здесь – уши оборву! – едва владея собой, перешёл на крик мужчина. – А ну, марш отсюда!

Галя испуганно попятилась и, поглядывая на дядьку, полезла в распахнутый люк. Вовка взглянул в глаза незнакомца и смешался.

– Да ладно. Чего кричать-то? Мы дом спасли от пожара, а вы кричите как на врагов. Мы уже и так уходим.

И полез вниз вслед за девочкой. Едва скрылась в отверстии его голова, как люк с невероятным грохотом захлопнулся за ним. От неожиданности Вовка чуть не сорвался с лестницы.

– Он что, ненормальный! – воскликнула Галя. – И чего он так взбесился?

– Сам не понимаю, – ответил мальчик. – Нервы, наверно. Мне даже почудилось, если бы не ты, он мог бы меня прибить.

– А кто он?

– Не знаю, сам первый раз вижу. Вообще-то я здесь почти никого не знаю, ведь я в городе с того дня, когда вас чуть не разбомбили. Это всего-то две недели. Давай сходим в домоуправление и о зажигалке расскажем, и об этом дядьке расспросим, странный он какой-то.

– Вова, извини, но мне домой пора, обещала к семи вернуться, – сказала девочка.

– Ну, обещала, так выполняй, – огорчился Вовка. И напомнил ей: – Умыться тебе надо и гостинец для матери взять.

– Конечно.

Через пять минут она вышла из подъезда, растерянно оглянулась на его зашторенное окно и тут услышала Вовкин оклик:

– Галка, подожди!

Девочка, пряча усмешку, поджала губы. На улицу выбежал Вовка.

– Мы не условились, когда ещё увидимся.

– И правда. Ну, теперь ты приходи ко мне на день рождения, он у меня десятого октября будет. Придёшь?

– Хорошо. Приду.

– Ну всё, договорились. Пока, – махнула она рукой.

– Пока.

Глава 4. Вражеский лазутчик

Мальчик попал в домоуправление лишь в последний день сентября. Все это время он помогал аварийно-спасательной группе. Бомбёжки не прекращались, и практически каждый день в их районе что-нибудь да случалось. Чаще всего приходилось разбирать завалы. Вовка перетрудил правую руку и теперь в ожидании, когда она войдёт в силу, отдыхал.

Был обеденный перерыв, и на скамейках возле домоуправления сидели и дымили папиросками мужчины, разговаривали. У Вовки уже появились знакомые, и он присел рядом с одним из них. Это был долговязый нескладный парень с увечной ногой. Звали его Костей.