Никифор резко замахал руками на толстушку.
– Вот бабы – завсегда вперед лезете… – проворчал он. – Все, конец Мадине. Под стенами города стоят воины Волхи. У самого края нашего леса палатки ставят, да к осаде готовятся. Что буде-ет…
– А чего будет? – удивилась Тина. – Люди постоянно с кем-нибудь воюют, но сюда, к нам, пришлые не ходят… боятся.
– Ой, бабы, ой, бабы глупые-е-е… А ты-то, хозяюшка… от тебя не ожидал, – кипел праведным гневом старичок. – Простому люду-то куда деваться, пока короли да бароны богатства да землю делють? Они ведь в лесу от войны хорониться будут…
– Ты сказал, что волховцы на краю моего леса встали… – напомнила Тина. – Так что сюда не побегут.
– Да, мадиновские к нам не побегут и то хлеб, а эти ироды волховцы мой лес рубят… да костры палят. А поди спалят… все…
– Я присмотрю, чтобы не перестарались, – пообещала Хозяйка, успокаивая лешего.
– У меня ж сердце за каждое деревце болит, а эти чернушники жгут и жгут без роздыху… – продолжал стенать лешак.
– А почему – чернушники? – снова вмешалась Мири, а остальные любопытствующие призраки плотно обступили Никифора.
– Дык возглавляет их барон волховский. Бают, самый грозный генерал ихнего короля. Как где совсем худо – его и посылают.
– И что? – не поняла Тина.
– А то! Нарекли его в народе Черным генералом. Род его так зовется. И герб черный, и палка главная тоже, и армия его вся в черном. Аки демоны какие…
– А звать-то его как? – пискнула субтильного образа утопленница.
– Мне-то откель знать? – рыкнул лешак. – Я ему не тать и не мать, имя не давал, потому и не мне спрашивать…
– Черный, говоришь? – заинтересовалась Тина, вставая с колен, привычно отбрасывая косу за спину. Задумавшись, пошла к воде, пробормотав себе под нос: – Надо посмотреть, эка невидаль к нам пожаловал.
– Хорошо Кузеньку с Маней в другую сторону спровадили, а то войны им только не хватало… – в спину ей шепнула Мири, крестясь прозрачной рукой.
Глава 3
Тинантина зависла над водой бесплотным, пронизанным светом, духом в горизонтальном положении, лениво помахивая ногами, как обычная девушка, беззаботно лежащая на берегу. Подперев одной рукой щеку, второй – как обычно, создала капельку, которая томительно медленно полетела вниз. Ровная водная гладь побежала кругами, а Озерная Дева внимательно всматривалась в возникшее зеркало мира.
Рядом парили и ворчали привидения, отгоняя надоедливых, непоседливых русалок. Эти глупенькие, всегда готовые похихикать и повеселиться вертихвостки носились по озеру и пытались поймать русала, нечаянно заплывшего в чужие владения.
Тина отрешилась от привычной суеты и начала «нырять» во все доступные ей водоемы: озерца, ручейки, лужи и даже тазики с водой в домах людей. Война!
Подготовка к войне на краю границ ее владений очень не нравилась Хозяйке леса – придется дополнительно защищать свое. В лужах на дороге к Мадине она пару раз видела отражения груженых повозок: люди, забрав пожитки и пропитание, спешили укрыться под защитой городских стен. А в самой столице углубляли колодцы. Из разговоров землекопов выходило, что в городе ждали осады и готовились к худшему. Мельницы гудели от натуги: мололи, мололи муку. Впрок пригодится, а нет – враг уничтожит.
И вода во всех водоемах королевства шептала сотнями голосов на разные лады: «Черный идет! Урод бесноватый! Бездушный! Безжалостный! Самый верный, непобедимый барон короля Волхи!»
Дух снова уронила капельку, уже почти без интереса, утомленно, в последний раз меняя картинку в зеркале и – замерла…
Быстрый веселый ручеек нес свои воды в Заповедный лес, прямо к ее озеру. Возле него сидел мужчина, облокотившись рукой о колено. Сразу видно – воин, потому что с головы до ног в доспехах, но в облегченных, в которых не так тяжело двигаться, в отличие от тех, что Тина частенько видела на других рыцарях и воинах в зеркале. Рукой, одетой в перчатку, он держал шлем с черным пером на макушке, а второй – обнаженной, зачерпывал воду и плескал себе в лицо. Черные короткие волосы облепили его голову, он вспотел и точно устал.