– Что ж, прекрасная сеньорита, надеюсь, вы будете счастливы, – сказал старший помощник, почесывая затылок.
– Сеньорита Лусия Вернадес де Сааведра, правнучка Великого Командора, непременно будет счастлива… Мы искренне желаем вам счастья, сеньорита Вернадес.
Лусии стало в очередной раз грустно, больно, обидно…
И пока девушка предавалась печали и жалости, капитан рассматривал статую, которую однажды подарило ему море… Статуя удивительным образом напоминала ему ту, которая теперь истерично металась по каюте…
Немного успокившись, Лусия нашла в себе силы, чтобы помолиться и вознести слова благодарности к Богу и Деве Марии…
Спустя какое-то время, когда со сборами было покончено, Лусия снова разыскала капитана на шканцах.
– Вы что-то забыли? – отрешенно спросил Дэвид.
– Нет… да…
– ?
– Просто я не знаю, как сказать… Это все, что у меня есть. Это самое дорогое, что может быть у человека. И это я дарю вам в знак памяти, в знак нашей дружбы, – и Лусия достала родовое распятие. – Возьмите этот крест, сэр Дэвид. Это крест из ливанского кедра. Давным-давно в одном из походов мой прапрапрадед завоевал Константинополь…
– Я не могу принять такой дар.
– Нет, я хочу, возьмите. Пусть распятие хоть немного напоминает обо мне.
Тогда похолодевшие пальцы Дэвида Мирра приняли подарок девушки…
Капитан держал в руках распятие даже после того, как Лусия покинула корабль, и по-прежнему смотрел на туманное солнце.
– И это всё?! Всё?! Все-таки я не понимаю, – говорил возмущенно старший помощник, провожая глазами статную фигурку девушки. – Зачем вы это сделали, капитан? Зачем вы отпустили ее?!
– Ты не понимаешь… Нет, ты все прекрасно знаешь и понимаешь.
– О, да! Знаю, да, но не могу понять, черт возьми! Я бы никогда не сделал этого!
– Ты – это не я.
– Конечно же, кошку в пятки! Чтобы Дэвид Мирр не смог влюбить в себя какую-то девчонку! Так я и поверил…
– Тут другое.
– Неужели Οвидий не понравился ей?!
– Она предпочитает Сенеку.
– Да женщины готовы, что угодно читать, если умеют читать!.. Тьфу ты!.. Идейный ты все-таки человек, сэнт Дэвид!..
Капитан нахмурил брови.
– Тут другое, и довольно об этом… Лучше займись делом, квартирмейстер.
Но старший помощник, разгорячившись, никак не мог успокоиться.
– Ладно, хорошо, да, согласен… Таких не бывает, и ты ей не пара… Мать твою каракатица! Ты же мог сказать ей правду! Хотя бы правду! Просквози меня гарпун… Почему ты не сказал, что она обязана тебе жизнью?! Эти уроды искалечили ее, а ты… Ты воскресил ее, ты, Дэвид! Да она бы погибла без тебя!.. Да ты буквально достал ее со дна!.. Да ты… Эх, ты, сэнт Дэвид!..
Глава 7
Лусия сидела в огромной библиотеке дома Готорнов в Йоркшире. Она была в состоянии глубокой задумчивости и тихо листала новую книгу, которую дал ей сэр Роберт Льюис Готорн, граф Гертфордский. Состояние глубокой задумчивости было постоянной ее спутницей в течение всего последнего месяца. Она рассеянно листала страницы из книги Джона Локка и одновременно поглядывала в окно. Она видела бескрайние зеленые луга и леса графского поместья.
О чем же ей было мечтать?! К величайшему удивлению, Готорны оказались настолько великодушны, что не просто предоставили кров, поверили в то, что она, действительно, дочь дона Франсиско; поверили в то, что она, попав в руки салийских пиратов, чудесным образом спаслась и выбралась живой из Берберии. Какие у нее были доказательства своего происхождения, тех событий, в которые трудно было поверить? У нее не было ничего, кроме ее слов и бесконечных рассказов об обожаемом отце…
Но все же Готорны поверили ей. Готорны были очень щепетильны, как и все англичане, но безупречные манеры девушки, знание языков, ясный ум – вот были те доказательства, которые гораздо красноречивее сказали то, нежели не вполне удачный портрет Лусии. На портрете она выглядела еще совсем ребенком, с задранным носом и большущими, удивленно смотрящими на мир глазами. Этот портрет, висевший в библиотеке Готорнов, был выполнен два года назад, когда Лусии только исполнилось пятнадцать лет. Дон Франсиско хотел, чтобы сын его друга полюбил Лусию еще до того, как произойдет их встреча.