Конституция Кубы, принятая в 1976 г., содержала ст. 12, в соответствии с которой Республика Куба придерживается антиимпериалистических и интернационалистических принципов и осуждает империализм, который является источником и опорой фашизма, колониализма, неоколониализма и расизма во всех их проявлениях, как главную силу агрессии и войны и злейшего врага народов. В 2019 г. основной закон Кубы был реформирован и включил запрет агрессии и норму, имплементирующую Договор Тлателолко о создании безъядерной зоны в Южной Америке. Кроме этого, согласно ст. 47 Конституции Кубы никто не может быть подвергнут насильственному исчезновению, пыткам, жестокому обращению или унижающему достоинство наказанию. В соответствии со ст. 29 Конституции Венесуэлы 1999 г. государство обязано расследовать случаи преступлений против прав человека, совершаемых его органами власти, и карать за них по закону. Преступления против человечества, грубые нарушения прав человека и военные преступления подлежат обязательному наказанию. Рассмотрением дел, связанных с нарушениями прав человека и преступлениями против человечества, занимаются суды общей юрисдикции. На такие преступления не распространяются меры смягчения наказания, включая помилование и амнистию, как способные утвердить представление об их безнаказанности, агрессивная война квалифицируется как международное преступление. При этом в уголовном законодательстве Венесуэлы отсутствуют нормы, устанавливающие ответственность за эти преступления. Конституционные нормы не имеют уголовно-правовых гарантий. В 2009 г. в Боливии была принята Конституция, содержащая несколько норм о запрете агрессии, преступлений против человечности и военных преступлениях.

В большинстве стран мира за последние 20-30 лет было принято новое уголовное законодательство. Одним из основных направлений уголовно-правовой реформы в странах Латинской Америки явилось создание национального законодательства об ответственности за преступления против международного права почти во всех государствах региона. Криминализация деяний, направленных против международного права, в законодательстве латиноамериканских государств основана на опыте по преодолению последствий преступлений, совершенных военными диктатурами. Системы национальных норм по борьбе с преступлениями против международного права формируются под влиянием практики рассмотрения уголовных дел о массовых нарушениях прав человека, совершавшихся в странах Южной Америки во второй половине XX в и в начале XXI в.

Страны Латинской Америки связаны общим языком, историей, традициями и религией, относятся к романо-германской правовой семье, но их законодательство слабо унифицировано и имеет много различий. Одной из наиболее серьезных проблем уголовно-правовой имплементации международных норм, направленных на обеспечение международной безопасности, является рассогласованность национальных правовых систем. Ст. 99 Устава Организации Американских государств содержит норму, обеспечивающую унификацию: «Межамериканский юридический комитет (МЮК) выступает в качестве консультативного органа ОАГ по вопросам права, содействует прогрессивному развитию международного права и занимается изучением юридических проблем, касающихся интеграции развивающихся стран континента и возможности, а также целесообразности унификации их законодательства»6. Судя по состоянию уголовного законодательства стран Латинской Америки, модельные законы в данном регионе не принимались и унификация практически отсутствует. При анализе законодательства сложно выделить общие направления имплементации международных норм в уголовное законодательство. Государства развивают уголовное законодательство о преступлениях против международного права, исходя из собственного опыта и национальных приоритетов.