Однако нашему счастью не суждено было сбыться. Поначалу я безумно любил Марину, но долгожданных детей так и не было. Постепенно наши чувства начали остывать, а общие интересы стали расходиться. Я всё больше вечерами посещал спортивные залы, увлёкся постижением философий различных восточных единоборств. Ну, а Марина стала допоздна задерживаться у подруг, в результате чего мы окончательно отдалились друг от друга.

Моя работа в то время была очень тесно связана с частыми командировками в другие города, и положение усугубилось ещё больше, так как по приезде я частенько разыскивал Марину по ресторанам и другим злачным местам, где она злоупотребляла спиртным. Каждый раз она просила прощения, уверяла меня, что такое больше не повторится, но потом всё начиналось сначала.

Как-то раз, уже возвращаясь домой из своей тяжёлой и трудной поездки, я позвонил Марине и по её развесёлому разговору понял, что она снова пьяна. Она проболталась, что подруга Алевтина, смуглая, толстая и развратная бабень, уговаривает её посетить туристическую базу отдыха в компании друзей.

Я вскипел от негодования и ревности, но Марина отключила телефон и пропала с радаров. Где, когда и как мне её искать теперь, я

не представлял. В голову мне вдруг пришла шальная мысль позвонить Феде, худому долговязому другу Алевтины, якобы бывшему военному, ушедшему в отставку и ведущему довольно праздный образ жизни. Он-то и раскололся мне, что его подруга уже целую неделю уговаривает всех своих друзей оттянуться на базе отдыха за городом, где-то в Пятилетке. Мне стало всё более, чем ясно. Я начал прокручивать план своих дальнейших действий по предотвращению предстоящего разгула своей жены.

Итак, я возвращался в Брянск на автомобиле со стороны Гомеля. Дорога пролегала через город Почеп, после которого я мог бы свернуть направо и достигнуть реки Десны в районе населённого пункта Уручье. А там, на берегу, есть лодочная станция. Если переплыть как раз в том месте на другой берег реки, то можно оказаться на базе отдыха в Пятилетке. Это я знал ещё со времён своей бурной молодости и дружбы с моим приятелем Серёгой, тем ещё известным ловеласом и пройдохой.

С Мариной я созванивался ещё в обед, а добраться домой рассчитывал только к позднему вечеру. Поэтому к маленькой лодочной станции в Уручье я подкатил уже в глубоких сумерках. В сторожке никого не было, и я выбрал себе лодку из тех, которые не были привязаны к пристани, а просто лежали на берегу.

База отдыха находилась на противоположной стороне реки чуть ниже по течению. Используя его, я быстро переплыл Десну, причалив к песчаному пляжу на той стороне. Выпрыгнув из лодки, я стал бродить между домиками для отдыхающих, но ни в одном из них не горел свет. Стало совсем темно, и я подсвечивал себе путь зажигалкой. Наконец, в одном из домиков я заметил слабый свет в окошке. Осторожно подобравшись к нему, я заглянул внутрь. За широким обеденным столом, уставленным всякой снедью, закуской и выпивкой, сидели два подвыпивших мужика. Одним из них оказался Федя, друг Алевтины. Другого мужика я совсем не знал. В их комнате больше никого не было.

Резко распахнув входную дверь, я вошёл в домик, крикнув:

– Где она?

– Там она, там! – испуганно выпалил Федя, пальцем указывая на дверь, ведущую в соседнюю комнату.

Я ворвался туда, в темноту, и в полумраке с отвращением увидел, как толстомясая Алевтина грубо сношается со своим любовничком-дальнобойщиком по кличке Длинный Плащ, мелким и тщедушным чуваком, которого я тоже немного знал. Кличку свою он в своё время получил из-за того, что всё время ходил в долгополом кожаном плаще чёрного цвета.