Ближайшие пару часов он одолевал меня, как отец Федор инженера Брунса, из общеизвестного романа Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев». Баламут во время нашего спора каждый раз прибавлял по сотне долларов, пока предлагаемая им сумма не выросла с тринадцати до четырнадцати тысяч. К этому времени у меня закончились аргументы, чтобы противостоять его натиску.

– Вот смотри, Колян! Тебе обошлась эта белка в тринадцать штук. Я её впарю своим клиентам за пятнадцать! Тебе за неё даю четырнадцать… Тебе штука грина, и мне штука! Всё по-честному! Идёт?

Баламут тоже начал выдыхаться в своих аргументах. Мысленно я даже стал с ним соглашаться… Да и чем отличался заработок в тысячу долларов от того заработка, что я имел при совместной работе со Стасом? К тому же ещё неизвестно, сколько времени я буду продавать эту белку, ведь этот цвет и без того не считался выигрышным! А тут ещё авторынок сдулся…

– Ладно! Уговорил! – наконец, сдался я, – но деньги вперёд!

– Колян! Держи краба! – Баламут крепко пожал мне руку.

Он расстегнул свой поясной ремень и стал отсчитывать мне причитающиеся деньги. Спрятав документы на машину в карман своей куртки, он снова протянул мне руку, теперь уже для прощания:

– Ну, что? Пока?

– Какой «пока»! Я же с деньгами! Ты охренел? Вези меня домой! А то я уже есть хочу! При чём – бесплатно вези! – нагло заявил я, развалившись на пассажирском сиденье.

– А вот тебе! – Баламут сунул мне под нос кукиш, – машина уже моя! Будешь платить мне двести рублей за бензин!

– Перебьёшься! – шутливо ответил я, – и так наберёшь себе пассажиров до дома, с них на бензин и возьмёшь!

Как ни странно, но Андрюха прислушался к моему совету. Он быстренько пробежался по авторынку и собрал ещё троих знакомых брянских гонщиков, желающих доехать до самого дома не на поезде, а с комфортом за умеренную плату в двести рублей.

Мы с Баламутом выезжали с территории автомобильного рынка «Гарант» и совсем ещё не знали тогда, что это было наше последнее его посещение! Больше мне не пришлось бывать здесь никогда, так как гонки подержанных машин, долгие годы так сладко кормившие нас, прекратились… Вслед за нашим умершим автобизнесом умер и люберецкий авторынок «Гарант».

Непутёвую и взбалмошную продавщицу Танюху, так сильно похожую на Незнакомку, и так ярко, неожиданно и грубо ворвавшуюся в мою жизнь в образе Медузы Горгоны, я тоже вспоминал часто, но больше никогда так и не видел…

По дороге домой мы беседовали и обсуждали перспективы своей дальнейшей жизни. Кто-то громко хвастался, что поедет работать в Москву вахтовым методом в качестве охранника, кто-то планировал заняться страховым делом в должности эксперта, якобы даже уже получив предложение в престижной компании.

Лишь только я, совсем даже не представляя себе, чем буду заниматься дальше, всю обратную дорогу удручённо молчал, очень внимательно слушая разговоры ребят.

– А я снова завербуюсь на север! А что? – невозмутимо заявил Баламут, – я раньше ездил на заработки, и в Тюмень, и в Уренгой мотался! Денег там нормально платят…

– Да, какой там «нормально»? – сердито возмутился кто-то из гонщиков, – всё равно с нашими-то сладкими заработками в этом автобизнесе не сравнить!

– Конечно, не сравнить! И завербоваться туда не так просто! Знакомства нужны! Опять же, здоровье лошадиное надо иметь, кроме связей… – поддержал возражения второй.

– Ребята, не переживайте! Всё это у меня есть! Могу даже кого-нибудь из вас устроить! Ты не желаешь, Колян? – Баламут насмешливо обратился ко мне.

– Нет! – твёрдо ответил я, прервав долгое молчание.

– А что так? – не отставал он.