– Неправильно, Черничка! – раздался за спиной довольный голос мужчины, потягивавшего скотч и праздновавшего – наконец сломал меня и может диктовать любые условия: – Ты должна говорить: «Что я должна сделать, чтобы моих друзей завтра отпустили?»

Втянув полные легкие воздуха, я зажмурилась и выплюнула без капли вежливости:

– Говори уже!

– Минет. Просто хочу увидеть твои сочные губы в деле. Отсоси мне и можешь проваливать, – бархатно прошептал он, а затем гортанно зарычал, словно от одной мысли об этом ему сносило крышу. – Сегодня исполняешь мои желания, а завтра ты свободна и твои друзья тоже. Идет?

Никогда в жизни мне еще не доводилось взваливать на себя настолько тяжкий груз ответственности! Сидевший в кресле мужчина был омерзительно пьян и не вызывал ничего, кроме дикого желания сбежать из квартиры.

Но, между тем, я ощущала, что выбора у меня нет. Такие, как Шакалов, пишут законы. Даже в полиции мне сказали, что только он решает: отпускать друзей или нет, принимать запись с телефона как улику или нет…

И все же я решилась, вдохнула полные легкие, зажмурилась и, проклиная чертового мецената, быстро выдохнула:

– Хорошо…

Стоило произнести шесть букв, как ощутила себя жутко грязной. Если раньше могла списать поведение Шакалова на насилие чистой воды, то теперь он заставлял меня почувствовать себя продажной шлюхой.

– Но мне нужны гарантии.

– Умная девочка! – поощрительно отчеканил Кирилл, а затем я услышала, как мужчина встал с кресла и направился к постели. – Заключать договор я сейчас не в состоянии, так что могу дать тебе честное слово, которое никогда не нарушаю.

С трудом поднявшись на ноги, я все же повернулась к мужчине лицом и увидела, что он уже лежит на постели и приглашающе хлопает по нему ручкой.

– Мы зря теряем драгоценное время, Черничка. Чем быстрее я кончу, тем быстрее ты сможешь вернуться к мамочке и папочке под крыло, – язвительно выдал он, а затем холодно добавил: – У тебя все равно нет выбора. Либо ты работаешь на моих условиях и веришь слову, либо проваливай, и чтобы больше я тебя не видел на пороге дома.

Я смотрела мужчине прямо в глаза долгую минуту, прежде чем поняла – он не шутит, придется верить ему на слово. Никаких документов, расписок, договоров…

– Даю тебе еще секунду, – устало откинувшись на постели, осведомил Шакалов. – Либо ты делаешь минет, либо я вызываю охрану.

Не помню, что руководствовало мной, когда я сжала руки в кулаки и пошла к нему. Плохо помню эти минуты… Стала на колени около постели, монотонно расстегнула ремень, затем молнию. Дернула брюки вниз, словно неживая кукла, оказываясь один на один с черными боксерами.

– Ты заснула, девочка? – с иронией спросил мужчина, а затем качнул бедрами вперед, продолжая поддевать за живое: – Такое бодрое начало, а затем полное фиаско… Ха! Никогда не видела член, Черничка?

– Просто заткнись и помни про договор, – выплюнула я с такой ненавистью и холодность, что самой стало жутко.

Я сдернула последний кусок одежды и наконец увидела то, что видеть не собиралась, когда шла на прием к Шакалову. Даже смешно стало! Думала, он будет грязно подшучивать, приставать и, возможно, даже намекать на более тесные встречи… Но минет? Этого не было даже в худших планах.

Зажмурившись и набрав полные легкие воздуха, взяла рукой член и снова замешкалась. Что я должна делать? Как обычно девушки ведут себя при оральных ласках?

«Очнись, Кристина! Ты должна вспомнить, что нужно делать и воплотить все с точностью до наоборот. Тогда Кириллу не понравится, и он вытолкает тебя вон», – появилась идея в голове, но я тут же открестилась от нее, подумав, что тогда останусь не только без чести, но и без друзей.