Паркер-старший, несмотря на свою загруженность спиртным, всё же озадачил себя некоторой нервозностью и сейчас в полной прострации хлопал глазами. Его застывшие в полусогнутом состоянии руки, обремененные высокими бокалами, постепенно расслабились, однако рот, тронутый немым криком, никак не закрывался. Кто-то глубоко сглотнул. Кто-то прокашлялся. Кто-то влил в себя остатки расслабляющего.

– Кто этот выскочка? – в полголоса поинтересовался Ричард у своего соседа, белобрысого дохляка, стоящего рядом. Оба стояли на некотором расстоянии от места действия.

– Никто толком не знает. Говорят какой-то американец.

– Американец, – повторил вслух Ричард и прищурился.

– Джефри, – жалобно промямлил Оуэн, отходя от дерева. Его лицо, скривленное в разочарованности, одолжило часть своего выражения голосовым связкам. – В чем дело, зачем ты это сделал? – Он подошел к молодому человеку и обиженно посмотрел на него.

– Я просто никогда не видел, как вы проигрываете пари, – хладнокровно ответил тот.

Старик расплылся в улыбке и негромко захохотал.

– Ну, во-первых, я не проиграл, правда, Боб?

Паркер-старший постепенно оправлялся. Его руки уже полностью опустились и сейчас беспомощно свисали вдоль грузного тела. Следы недавнего напряжения почти пропали и напоминали о себе лишь блеском крупных капель пота.

– Тебе не следовало так поступать, Крис, – наконец вымолвил Боб Паркер.

– Почему нет? Ладно, Боб, встряхнись! – Оуэн схватил толстяка за плечи и с силой тряхнул. Всё нормально. Ты же знаешь, как мне нужна была эта тысяча фунтов. У меня не было выхода. – Он засмеялся ещё громче и ещё крепче сжал своего друга. – Да, кстати, господа, я хочу вам всем представить моего племянника, Джефри Оуэна. – Он положил руку на плечо молодого человека и слегка похлопал по нему. – Человека, уверенного в своих силах.

Будучи представленным, Джефри учтиво поклонился.

– Не думаю, что это верно, дядя. Просто я выпил меньше всех. – Голос Джефри был сдержанным.

– Верно, верно. Не будь я убежден в этом, думаешь, стал бы я изображать из себя героя?

– Прошу меня извинить. – Джефри снова сделал символический жест вежливости. – Меня ещё ждет моя доза.

– Так это сын того чудоковатого брата Оуэна, которого, вот уже как, лет тридцать нет в Англии? – снова в полголоса произнес Ричард. Его глаза следили за удаляющейся фигурой. – Как там его звали, Фрэнсис, вроде бы?

– Да, вроде, так, – подтвердил белобрысый дохляк.

Когда Эмили Уайт, наконец, добралась до анфилады комнат, в какой-то мере чисто мужских, ибо если дамы там и присутствовали, то лишь исключительно в качестве скучающих наблюдателей, она с большим трудом сдерживала шаг, закрывая глаза всякий раз, когда не могла остановить их жадный бег, порожденный желанием отыскать вполне определенное лицо. Её фигура медленно переплывала из комнаты в комнату, изредка задерживаясь у больших игорных столов. На участливые, заданные почти шепотом, вопросы о её самочувствии Эмили отвечала коротко, но, в тоже время, благодарно.

Прежде чем войти в последнюю комнату, она немного задержалась у открытых дверей, затем осторожно, как будто на цыпочках, ступила через порог, стараясь остаться незамеченной. В этом помещении было почти темно. Света от пары тройных подсвечников, помещенных на столе, едва хватало для играющих в карты. В отличии от остальных комнат, в этой их было только двое. Ещё несколько человек, не больше пяти, молча следили за игрой, в неподвижности застыв вокруг.

Эмили бесшумно приблизилась к зрителям. Она даже не пыталась разглядеть их, направляя всё свое внимание на людей, сидящих за столом. То, что происходило между игроками было, очевидно, весьма захватывающим и держало в напряжении. Было настолько тихо, что Эмили боялась выдать свое присутствие обыкновенным дыханием.