Только твердое намерение разума – есть любовь. И именно оно позволяет пронести ее через всю жизнь.

И если вы до сих пор ждете, что вам встретится половинка, к которой вы будете питать положительные чувства, просто потому что она существует, то спешу вас разочаровать. Любая особь на планете при желании найдет, чем вас достать.

Но вы можете выбрать одну из семи миллиардов душ получше, и решить – я буду любить ее. Не за что-то, и не при условии. А просто потому, что я хочу узнать любовь. Такой, какой она и задумана Творцом – до донышка, до изнанки, до конца.

Как часто мы ощущаем себя только зрителем или дублером, который смотрит спектакль жизни из-за кулис, и при этом постоянно надеется и верит, что в один прекрасный день сам окажется на сцене и уж тогда-то он возьмет от этой пьесы все – от ощущения полноты жизни до рукоплескания зрителей.

Как многие из нас, воспринимают текущую жизнь всего лишь как репетицию той, настоящей, ожидающей впереди. Вот закончу институт и тогда… Вот выйду замуж и тут-то… Вот расплачусь за машину и уж точно… Вот сделаю этот проект и начну… Вот вырастут дети и займусь…

Мы откладываем «настоящую» жизнь на завтра, на год, на десятилетия, как будто надеемся, что наступит момент, при котором однажды в среду ты проснешься и вдруг поймешь, что не осталось никаких дел, все в жизни уложено, распределено и решено. Никто от тебя больше ничего не хочет – ни коллеги, ни близкие, ни начальство. И, главное, ты сам неожиданно полон сил, абсолютно здоров, ясен умом, до пятницы свободен, и обеспечен всеми ресурсами, чтобы наконец-то начать «настоящую» жизнь.

Надежда на наступление такого дня кажется странной не только потому, что трудно себе представить такую точку на линии жизни, в которой бы мир тебя оставил в совершенном покое, но еще и потому, что мечтая об этом дне, мы упускаем из виду течение времени, которое, как известно, движется только вперед. Давайте начистоту, только родившись, мы уже начинаем умирать, а это значит, что с каждым днем, ты становишься чуточку старее. И чем дольше ты оттягиваешь «настоящую» жизнь, тем меньше сил и возможностей для ее реализации остается.

Мы живем так, как будто вечны! Понимая, что смерть существует, но где-то очень глубоко в душе надеясь, что лично меня это обойдет стороной. Это может произойти с соседом, с человеком из новостей, с кем-то из знакомых, но со мной? С таким шумно дышащим, явственно думающим, имеющим трехлетнюю дочку, машину в кредит и коричневую родинку над пупком; одним словом, с таким выпуклым, с таким явно живым, этого случиться не должно. По крайней мере, сейчас. Как-то минет, обойдет…

А что если, если не обойдет? А что если смерть придет раньше, чем начнется «настоящая» жизнь? Как банально и трагично было бы осознать тогда, что ты едва ли жил вообще. Что репетиция и подготовка к жизни и были самой жизнью. Что и вчера, и год назад, и в самой юности, ты как раз и жил. И другого времени, для того, чтобы что-то начать, почувствовать, сказать или сделать – нет.

Ты живешь прямо сейчас. И, может, за твоим окном уже никогда не будет такой ледяной осени и надменного ветра. И вместо того, чтобы прятаться от них в своем бетонном домике, отдавая все внимание бездушным битам на мониторе, ты можешь надеть шапку, выйти на улицу и вдохнуть полной грудью всю недружелюбность нервной рябины и скрюченной листвы; ведь и такая осень зачем-то нужна. Ведь и она может тебе что-то рассказать, чем-то наполнить, к чему-то развернуть.

Ты можешь взять ее всю, без остатка, чувствуя и проживая сейчас, сию минуту, не ожидая, когда стихнет ветер, выпадет день потеплее и поясница будет не так стрелять…