Я снова подумал о мертвеце, представил его идущим по городским улицам. Кто остановится узнать, что с ним случилось? Кто скажет: «Эй, приятель, ты выглядишь так, словно тебя убили этой ночью»? Один из тысячи? Двое? А сколько решат, что не следует лезть в чужую жизнь? Бездействие – универсальная полумера. Преимущество и проклятие больших городов.

Поток свернул с шоссе и запетлял между домами. Я пересел за руль. Ехал медленно, игнорируя возмущенные гудки водителей, спешащих как можно быстрее попасть из одного пункта назначения в другой. Серебристая лента дразнила, маскируясь в солнечных лучах. Два раза мне казалось, что путь закончен, но сияние продолжалось, взблескивало в нескольких метрах впереди, призывая следовать за ним. И я так погрузился в игру света с Потоком, что едва не пропустил нужный дом. Дверь скрывалась в тени раскидистых вишен, на лавочке у крыльца беседовали две старушки. Я проехал мимо, боковым зрением успев отметить, как сверкает панель кодового замка. Лишь спустя минуту до меня дошло, что это пятна Потока. Я припарковал автомобиль и, велев Густаву оставаться внутри, пошел к подъезду. Достал телефон, сделал вид, что увлекся разговором. Сам же не отрывал взгляда от кнопок домофона, пытаясь считать код. Цифра четыре горела ярче других, значит мертвец нажимал ее два раза. Седьмая – самая тусклая, ее он нажал первой. Тройка, единица и девятка светились примерно одинаково. Равно как и буква В. Я попробовал пару комбинаций, начинающихся с семерки и содержащих две четверки. Не сработало. Что же делать? Решил обратиться за помощью к старушкам, но дверь запищала и начала открываться. Толкая перед собой коляску, на улицу вышла молодая женщина. Я дождался, пока проход освободится, и, не отрывая мобильник от уха, прошел в подъезд. Здесь меня ждало разочарование. Следы Потока вели не к лифту, а на лестницу. Черт! Ненавижу лестницы! Мне почти восемьсот лет. Семьсот девяносто три года, если быть совсем уж точным. И я их чувствую, несмотря на то, что выгляжу на пятьдесят.

Я поднялся до пятого этажа и перевел дух. По обе стороны от лифта на железных дверях стояли числа. С двадцать девятого по тридцать шестое. Значит, квартира с номером, начинающимся на семь, должна быть не ниже десятого этажа. Я мысленно застонал и поплелся дальше. В затылке снова просыпалась боль, и с каждой ступенью мне в голову словно забивали крошечный гвоздь. Где-то в доме громко залаяла собака. Глухо заскрежетал лифт.

Я преодолел последний пролет и отдышался. Здесь Поток раздваивался. Большая его часть протекала в приоткрытую дверь справа, но тоненький ручеек поднимался на верхние этажи. Странно. Я заглянул в коридор – Поток клубился и мерцал у двери в квартиру семьдесят четыре. Он почти принял форму человеческого тела. Я подошел ближе, прислушался. Тишина. Плотное молчание дома в спальном районе. Снова взглянул на лестницу. Меня не покидало ощущение, что я в ловушке. Зачем восставшему идти наверх? Перепутал этажи? Я присмотрелся к Потоку, казалось, он истончался к верхней ступени. Дальше тянуть бессмысленно, я решился и подошел к двери квартиры. Нажал на ручку, потянул на себя. Открыто. Неудивительно – все мертвецы рассеяны в мелочах.

В прихожей не горел свет, но на полу отчетливо выделялись черные комки грязи. Я бесшумно вошел. Две комнаты по одной стороне, узкий коридор ведет в крошечную кухню. Знакомая планировка. В похожей квартире мы с Густавом прожили двенадцать лет. Я вытянул руки, призывая Поток. Нужно ослабить восставшего, лишить его возможности двигаться. И только потом предложить сотрудничество. Теплые ручейки согрели ладони, но закончились так неожиданно скоро, что я несколько секунд водил руками по воздуху. Словно мог нащупать и поймать потерянное течение. Я пошел вперед, уже понимая, что в квартире никого нет. Затылок застонал в унисон с досадой. Я заглянул в комнаты, в кухню, в туалет. Нашел в ванной промокшую грязную одежду. Голова кружилась, изнутри поднималась дрожь. Мир пошатнулся, и я схватился за стену, чтобы не упасть. Вернулся в кухню и сел на стул. Вспомнил, что ничего не ел уже почти сутки. Позвонил Густаву, назвал номер квартиры, велел подняться. Мы останемся здесь и дождемся мертвеца. Это лучше, чем пытаться найти его в городе. К тому же мне необходимо отдохнуть и подлечиться, давно не чувствовал себя так паршиво.