– Коротко. Основное.

– Над крупными населёнными пунктами замечены летательные аппараты неизвестной конструкции. Это всё.

– Десант?

– Данные отсутствуют. Есть данные, что после снижения активности летательных аппаратов гражданское население значительно убавляется.

– Тела, их убили?

– Никак нет. Тела отсутствуют. Вероятнее всего, с учётом новой информации, гражданское население куда-то свозят.

– Концлагеря?

– Вероятно, но информация поступает разрозненная, редко кто выходит на связь повторно. Товарищ Президент, разрешите вопрос?

– Слушаю.

– Рассматривать, как один из вариантов, контакт с внеземными существами, если они таковыми окажутся.

– Думаете, предположение ложно? Тогда ответьте мне, товарищ министр обороны, кто, какая страна в мире может такое сотворить?.. Молчите, то-то и оно. Ответ – никто. А контакт, в вашем ведомстве есть психологи?

– Так, точно, есть.

– И как они оценивают ситуацию контакта с врагом, что без особых усилий преодолел оборону и подавил организованное сопротивление буквально за несколько дней? Вы бы, с учётом человеческой логики, пошли на контакт, когда первоочередные цели достигнуты?

– Но…

– Вариант контакта с внеземным разумом рассматривался, – перебил Президент, – но если с нашей стороны будет попытка контакта, то с большой долей вероятности они воспримут наш шаг как признание поражения. Нам нечего им предложить взамен. У нас – людей, нет козырного туза в рукаве, чтобы предъявить его, если контакт состоится. Так что, товарищи, за работу.

Экран монитора погас.

– Товарищи офицеры, указание Президента вы слышали, – взял бразды правления в свои руки начальник Генерального штаба. Разработка планов и инструкций, прерогатива его ведомства. – Первое: создаём рабочую группу. В неё входят все присутствующие. Товарищ Шевцов…

– Даю добро.

– Второе, – продолжал Жариков, – собрать всю поступившую информацию с первого часа вторжения по текущее время. Проанализировать её с учётом открывшихся обстоятельств. Третье: товарищ заместитель министра. Связь. Нам нужна связь с уцелевшими частями, а ещё лучше с руководством сопредельных государств. Не думаю, что в свете открывшихся обстоятельств они откажутся от совместных действий.

– Я понял, – ответил замминистра, курирующий Главное управление связи.

– Четвёртое: установить контакт с гражданским населением. Выяснить, где, с какой целью противник концентрирует мирное население. Разведка, это по вашей части.

– Принято, – ответил замминистра, курирующий разведывательное управление.

– Пятое, и самое важное, проработать сценарий развития дальнейших событий. Аналитическая служба, это по вашей части. Проработайте сценарии от идеального, в том положении, что мы оказались, до… ну сами понимаете.

– Принято, – ответил генерал, руководитель аналитического управления.

– Это основное. Потом, по ходу получения и обработки информации, мероприятия скорректируем. За работу, товарищи.

Без суеты, погружённые в свои мысли генералы покинули малый зал связи. В помещении остались только начальник Генерального штаба и министр обороны.

– Виктор Семёнович, – выдержав непродолжительную паузу, обратился Шевцов, – ваше мнение?

Жариков откинулся на спинку стула, пристально посмотрел на министра. Вопрос не поставил его в тупик, но заставил задуматься ещё раз.

– Не хочу отвечать вопросом на вопрос, но, Станислав Юрьевич, ответьте мне, чем последние три-пять лет занималось Министерство обороны?

Вопрос был животрепещущим, и Шевцов не спешил на него отвечать.

– Помните аналитические записки, докладные, что я подавал, как только вас назначили? – продолжал Жариков.