– Что мычишь? Больно??? – кляп из первой попавшейся тряпки не давал анторсу говорить и как понял, затруднял дыхание, но вынимать кляп, а тем более развязывать его я не собирался.

Наш темп передвижения был явно слишком низким. Но я уводил сильно хромавшего на правую ногу анторса в противоположную сторону от мест, куда по предварительной договорённости должны были уйти и спрятаться гражданские. Моя цель – небольшие, неспособные принять большое количество народа пещеры, что северо-западнее посёлка Бугульдейка, вдоль реки Иадь Хишинхат. Именно туда я и вёл своего пленного. Расстояние, если честно плёвое – километров десять, но вот двигались мы очень и очень медленно. Приходилось часто останавливаться. Хорошо, что за всё время нашей, язык не повернётся сказать «пешей прогулки» в небе, я не видел никаких признаков активности. Один раз, примерно через три часа нашего пути, вдалеке, примерно в том месте, где рухнул штурмовик, видел силуэты летательных аппаратов. Они кружили над тем местом, но посадки не совершали, и я склонялся к мысли, что место крушения обнаружили автоматические разведывательные дроны. И теперь они охраняют периметр, дожидаясь прибытия спасательной команды.

До намеченного укрытия оставалось совсем чуть-чуть, и я поторапливал пленного. Но когда он в последний раз свалился без признаков жизни, заволновался. Идти оставалось ещё примерно три километра, а мы застряли на открытой местности, где редкие деревья практически не давали укрытия.

– Что затих??? – осторожно подошёл к пленному. Я и сам, если честно очень сильно устал. С непривычки такой марш-бросок, да в придачу столько приключений, сколько пришлось поскакать, побегать, но из последних сил пока держался. И я понимал, если сейчас усядусь, то встану только при помощи бульдозера.

Остановился у пленного, наклонился проверить, не обманывает ли он. Попробовал прощупать пульс – не прощупывается. Память Глена вновь подсказала, что физиологически мы – «человеки» схожи с анторсами. Примерно одно и то же строение внутренних органов и одинаковое их расположение как у всех представителей гуманоидной расы. Только имеются небольшие различия по форме внутренних органов.

Приподнял верхнее веко, запомнил размер зрачка, отпустил веко и тут же вновь поднял. Реакция на свет отсутствовала – зрачок не менял своего размера.

– Без сознания, – заключил с умным видом. – Как бы ещё не сдох тут.

Взвалил на себя тело анторса. Не бросать же его здесь. Сначала думал, пронесу его, как и планировал к пещерам, но не пройдя и километра, выбился из сил.

– Нет, так дело не пойдёт, не донесу его, – положив бесчувственное тело пилота под развесистым деревом, присел и осмотрелся. В полусотни шагов от меня, возле высокого дерева привлекло выглядевшее чрезмерно естественным скопление веток. Будто кто-то обстригал, обихаживал дикорастущий кустарник лещины обыкновенной.

С трудом поднялся, пошатываясь, прошёл эти полсотни шагов. Присмотрелся, и улыбка расплылась на моём лице. Это был искусно сделанный шалаш. Видимо, дети в нём играли и обустроили. Неплохая лежанка, какая-то посуда, но всё чисто и опрятно. Из последних усилий дотащил своего пленника и укрылся в шалаше. Надо было позаботиться о тепло-маскировке, но сил у меня не было от слова совсем. Так и провалился в беспамятство, едва только залез внутрь так вовремя попавшегося на пути шалаша.

Проснулся рывком. Сильно болела затёкшая от неудобной позы рука, да и неестественный скрежещущий звук в момент прогнал сонливость. Резко не стал вставать, а только открыл глаза. Вечер. Солнце несколько часов назад скрылось за горизонт и сразу я ничего не рассмотрел, ждал, пока глаза привыкнут к полумраку.