– У меня жена умирает, а вы мне про каких-то колдунов.
Уваров, с досадой, повернулся и пошел прочь.
– Эх ты, а еще мужик, видный такой, надеяться надо, даже на последний шанс надеяться, а не руки опускать…
– И что за мужики пошли, срам один.
Сзади что-то загремело, зашуршало, послышались шаркающие шаги.
Уваров уже почти дошел до лестничной площадки, вдруг резко развернулся.
– Эй постойте, как вас… да подождите же… что за отшельник, что вы мне сказать хотели…
Он чуть ли не бегом бросился к уборщице, та остановившись ждала его.
– Сказать, да ничего я сказать не хотела…
– Подождите, как ничего, вы же только что про отшельника, про Лариску говорили, что спас он ее…
– Ну да, спас, с того света вытащил, мертвая уже была…
– Как мертвая?
– Совсем.
Уваров взял уборщицу под локоть.
– Давайте вот сюда присядем, и вы все мне толком расскажете…
– Да некогда мне сидеть, в реанимационном коридоре еще не мыто у меня…
– Потом помоете.
Уваров чуть ли не силой усадил уборщицу на диван и сел рядом.
– Рассказывайте.
– Да что рассказывать то?
– Все что знаете, про отшельника, про Лариску…
– Да и не знаю я толком ничего, это мне сестра моя младшая Ирка рассказывала, я и сама сначала в это на поверила, а приехала в Смородинку, так мне бабы все в точности и повторили…
– Что повторили?
– Про то, как отшельник Лариску с того света вытащил.
– Как он ее вытащил?
– Да я то откель знаю, говорю же не видела сама ничего…
Уваров уже начинал терять терпение.
– Хорошо, говорите про то, что сестра и бабы рассказали.
– Так чего, я и говорю, приехала ко мне две недели назад Ирка с дачи, дача наша аккурат в Смородинке…
– Ну приехала, я ее про житье-бытье спрашиваю, а она вдруг в слезы и ревом, я аж испугалась…
– Вы про отшельника и Лариску пожалуйста, про сестру потом…
– Ты меня господин хороший не перебивай, а то я с мысли собьюсь буду тебе одно по одному талдычить, пока вспомню, о чем я, память у меня уже не детская…
– Ну хорошо, давайте по порядку.
– Так я и говорю, приехала стало быть Ирка, и в слезы, когда я ее про жизнь спросила.
Уваров промолчал.
Спрашиваю ее, Ирка ты ревешь то чего?
А, она мне сквозь слезы кое-как про Лариску вымолвила, мол померла она, бык убил…
Я чуть не упала, где стояла, хорошо стул рядом был…
Говорю, как это бык убил, а мне чего ж не позвонила, что племяшка умерла…
А она мне отвечает, мол жива Лариска, жива…
Тут я на нее набросилась, мол чего ты мне нервы то треплешь, такое говорить, у меня аж сердце зашлось…
Ирка то оправдываться стала, меня успокаивать, а сама ревет…
Уваров не выдержал.
– Вас как зовут?
– Меня то, Валентина…
– Валентина, пожалуйста можно короче, у меня жене меньше десяти часов жить осталось…
– Десяти, да иди ты, а что так мало то, я думала до утра еще поживет…
Уборщица прикрыла рот рукой и смотрела на Уварова с испугом.
– Валентина, как отшельник спас Лариску, что там с быком, что вообще произошло в вашей Смородинке?
– Так я и рассказываю тебе об этом.
– Говори, я слушаю.
– Ты не злись мил человек, я сейчас, я быстро все расскажу, ну надо же, меньше десяти часов жить, ужас то какой…
Уваров свирепо посмотрел на нее.
В общем Ирка с Лариской в магазин пошла, он через дом от нашей дачи…
Ну Ирка в магазин, пока там с бабами лясы поточить, то, да се, а Лариска на улице осталась.
Минут десять наверно прошло, как на улице крики раздались, ну все с магазина то по выскочили, даже Тонька продавщица…
А, там народ возле кустов толпится, мужики палками быка отгоняют, здоровущий бык, пристрелили его уже то ли в понедельник, то ли позавчера, Ирка мне звонила говорила.
К Ирке то тогда соседка подбежала Стрепаниха, и кричит, Ирка дочку твою бык насмерть рогом зашиб…