– Здравствуй, София.

Она подняла на него взгляд своих бездонных небесных глаз, и что-то беззащитное просквозило во всей ее позе с запрокинутой головой, глядящей на него снизу вверх.

– Здравствуйте, Ян, – полные губы сложились в полуулыбку.

– Давно тебя не видел. Ты отлучалась?

– Нет. Просто… – она снова опустила голову и продолжила собирать колорадских жуков в баночку, что держала в руке. – Мне не велено разговаривать с незнакомцами.

– Похоже, не тебе одной, – ворчливо вставил свои пять копеек Ян.

– Вы не серчайте. Дело в том, что Матушка-настоятельница не так давно вернулась из больницы, а потому еще сама лично с вами не знакома. Наверняка, скоро ваше знакомство состоится, а уж после того, как она убедится в неопасности с вашей стороны, разрешит и всем остальным сестрам вести с вами беседы.

– Все еще непоколебимо веришь в мою доброту?

Девушка прямо посмотрела на него:

– Да, – уверенно ответила она. Потом скосила глаза на пса, который, виляя хвостом, трусил к Яну, и хитро добавила, – к тому же, мне подсказывают. – Он потрепал пса по загривку, и сел перед девушкой на корточки.

– Что ты скажешь на то, что я четырнадцать лет отсидел на зоне? Ты знаешь, что это такое? Хорошие люди в это адовое место не попадают, – тихо спросил и прищурился на нее Ростовских. Он вдруг четко осознал, насколько ему важен ее ответ, изменится ли теперь ее приветливое отношение к нему.

– На все воля Божья, – снова этот прямой тяжелый взгляд. – Коли Он так наказал вас за свершенный проступок, то вы сполна прошли отмеренную епитимию, раз теперь вы на свободе.

– А что, если не я был виноват, а лишь покарал по-настоящему виновного человека, из-за чего меня и посадили? – не унимался Ян.

– Кто знает, кого по-настоящему считать виновным? Ему всегда виднее и яснее.

– Тем не менее, мирское зло совершил другой, а расплачивался за это я. Где здесь справедливость? Куда смотрел ваш бог? – Ян пытался пошатнуть ее слепую веру в благие деяния Всевышнего, и, возможно, спасти от заблуждений. Девушка сместилась к следующему кусту.

– Пути Господни неисповедимы, и порой нам может казаться, что в его поступках до обидного нет справедливости или смысла, но это не так. Он все знает лучше нас и лишь Ему ведомо, когда и как вернее всего вершить деяния. А мы, простые смертные, лишь много позже можем узреть истинный смысл Его замысла.

– Выходит, человек, что погиб от моей руки – это тоже его замысел?

– Конечно. Значит, он выполнил свое предназначение на бренной земле, и пришло его время отдать свою душу на суд Божий, – она отправила очередного жука в баночку и в упор посмотрела на него, – или Господь сам прибрал его, дабы не свершал он более злодеяний, тем самым защитив от него остальных детей своих.

«Скорее это» – поддакнул про себя Ян.

– Допустим. А как ты объяснишь исковерканную судьбу младшей сестры, над которой этот… кхм… – он вовремя прикусил язык, – почти надругался?

– Кто я такая, чтобы критиковать Его помыслы? – вопросом на вопрос ответила девушка.

– Пусть так, но ты, как лицо, приближенное к нему, должна уметь выискивать смысл? – допытывался Ян.

– Бог каждому дает по силе его. То, что произошло с вашей сестрой, сделало ее сильнее и мудрее. Ему нет надобности насильно умерщвлять детей своих, а потому Он посылает лишь те испытания на долю каждого, что он осилить сможет.

Яну все интересней и интересней становилось дискутировать с Софией.

– Незаслуженный кризис, что обрушился на отца еще в моем детстве, отобрав все нажитые непосильным трудом блага, тоже кого-то должен был сделать сильнее? Но не сделал! Отца он сломил, а следом и мать скончалась!