Репа повернулся к двери, немного помялся и снова обратился к редису, который принялся нервно ходить взад-вперед по коридору. В пылу перепалки двое бандитов не слышали, как неподалеку от них Чад спустился с лестницы и открыл дверь в коридор на второй этаж. Чтобы добраться до нужного крыла, необходимо было перейти на другую лестницу и по ней спуститься вниз, а этот путь лежал как раз через шумную парочку. Приблизившись к ним, Чад притаился за углом – он приник к стене и замер.

– Слушай, босс, а на кой нам вообще открывать эту дверь? – почесал репа в затылке. – Может, там… ну… обычный склад?

Редис шумно втянул воздух ноздрями, пытаясь сдержать вспышку гнева.

– Обычные склады не запирают на такие замки, тупица. У каких складов ты видел такие толстые железные двери?

Ну… – репа замигал глазами и открыл рот, всерьез задумавшись о складах, – наверно, у тех, в которых хранится что-то дорогое. Деньги, там… или пушки.

Редис молча развел руками и посмотрел на репу торжествующе, а затем подошел и хлопнул его по плечу.

– Видишь это? – он указал на желтый треугольник с восклицательным знаком в центре двери. – Это значит, что внутри что-то очень ценное, на что нам нужно обратить внимание.

– Ага, – кивнул репа так, будто бы что-то понял.

– Так что, за дело! Давай, вынеси к чертям эту дверь!

Репа попятился назад, к противоположной стене, а затем разбежался и со всего маху врезался в дверь плечом. Массивный навесной замок на ней совершенно равнодушно покачнулся. Даже не думая сдаваться, репа стал готовиться к следующему удару, а редис отвернулся и закурил, стараясь найти успокоение в горьком дыме.

“Слабак”, – подумал Чад, глядя на репу, и скользнул мимо бандитов прямиком к лестнице, пока редис нервно вышагивал в противоположную от него сторону.

Спустившись на первый этаж, Чад вновь нырнул в лабиринты технических помещений, подобных тем, через которые он проходил на чердаке: узкие коридоры, тусклый дежурный свет от желтых настенных ламп и навязчивый запах известковой побелки. Пока перец добирался до сюда, на этаже ему встретилась всего пара патрулирующих охранников, которых он успешно обошел – похоже, большая их часть была рассредоточена снаружи, а оставшиеся внутри стерегли заложников. Перцу показалось, что он даже видел те самые аудитории, где их держат – возле них бандитов было больше всего, но они не покидали своих постов, и Чад решил, что лучше их не провоцировать, как бы ему ни хотелось прямо сейчас ворваться в их логово и намять всем негодяям бока. С большим трудом, но он себя сдерживал. Он помнил о главном: как только заложники окажутся на свободе, можно будет вдоволь повеселиться.

Углубившись в подсобные коридоры, Чад безбоязненно продвигался вперед.

– Один поворот, и ты на точке, – сообщила Пуля. Ей приходилось передавать слова Бенедикта, располагающего всеми чертежами корпусов, но не имеющего прямой связи с перцем.

– Отлично, вижу его прямо перед собой.

Перец повернул за угол, и тут случилось то, чего он по невнимательности не мог предвидеть. В крутом изгибе коридора он нос к носу столкнулся с капустой. У перепуганного до смерти бандита от толчка в грудь выпал из уха наушник в котором играла музыка. На секунду Чаду показалось, что бандит держит в руках автомат и намерен открыть огонь, но то была всего лишь болгарка, а капуста от ужаса при виде огромного мускулистого перца не мог пошевелиться. Чад ухмыльнулся и хрустнул костяшками кулаков.

***

Перец включил свет в небольшой комнате, наполненной мерно гудящими белыми металлическими шкафами. «Ну, вроде нашел, что надо», – сказал он в рацию и сгрузил с плеча на пол связанного шнуром от болгарки капусту. Ударившись головой о стену, тот тихонько замычал – во рту у него вместо кляпа был заткнут грубо оторванный кусок бронежилета, а остатки его болтались лохмотьями на груди.