– С чего это?

– Она хотя бы не такая нелинейная, как Алиса.

– И дымит, как паровоз, не так ли?

– Артём, вот тебе мой совет, пока как от друга, – стол пропал, а Сущность встал со стула, который тут же испарился. – Не порти со мной отношения. Я в твоей голове…

– Вот именно, ты всего лишь в моей голове! – перебил собеседника писатель. Сущность нахмурил брови, и через несколько секунд Артём почувствовал ужасную боль в груди, которая расползалась и жгла внутренности изнутри. Но больнее всего было там, где был шрам. Он скрючился, а когда поднял голову, увидел перед собой отца, по разным бокам от которого сидели Алиса и Марго.

– Это мой мир, дружище! Мой выбор здесь – закон, а что стало законом здесь – закон везде!

– Черта с два, – прохрипел Артём, боль тут же усилилась.

– Ты – моя собственность! Я уже отметил тебя, помнишь?!

– Ты всего лишь плод моего воображения, Сущность. Когда я проснусь – ты пропадёшь и больше никогда не появишься.

– Это мы ещё посмотрим… – Сущность в облике Александра злобно засмеялся, а девушки одновременно с этим начали постепенно загораться. Их крик был столь ужасен, что Артём окончательно ослабел и свалился со стула, свернувшись на полу. В один момент он увидел сущность, сидящую перед ним:

– Выбирай, Артём. Пока ещё не поздно и я не взял всё в свой руки. И запомни раз и навсегда – моё слово здесь – закон, а что стало законом здесь – станет законом везде.

Артём выпучил глаза, шумно вдохнул и свалился на пол. Боль мгновенно отозвавшаяся в голове, и без того готовой разорваться, резко ударила по нервным окончаниям, и юноша тихо взвыл.

– Чтоб ещё хоть раз пойти с этим модником куда-то!

– Эй, ты живой там, пионер?

– Кто там?

– Тю! Я тебя понял, – голова Стаса нависла над устремившимся в потолок взглядом, – держи-ка, не бойся – это минералка.

Артём кое-как сел, используя стену как опору ещё обмякшему телу, в три глотка осушил весь стакан и, тяжело дыша, заговорил:

– Какого лешего вообще вчера было? Как я в постели оказался?

– Поменьше вопросов, я сам мало что знаю. А вот лешего ты, Леший, правильно вспомнил. Морж не обманул, когда тебя представил, зажёг – это мягко сказано, в твоём случае.

– В смысле?

– У Макса спросишь, он на первом этаже где-то сидит. Только приди в себя для начала, ты выглядишь так, будто в коме несколько лет пролежал, – диджей спешно вышел из комнаты.

Артём медленно и неуверенно встал, пошатнулся и сел на кровать. Сквозь окно проходил свет, заметно приглушённый облаками, в которых то и дело мелькали голубые просветы. По примерным оценкам, время было уже далеко за полдень. На прикроватной тумбочке стоял ещё один стакан воды, рядом лежала записка, на которой кто-то красивым почерком вывел «Доброе утро. Если твоё утро вообще можно будет назвать добрым»

– И тебе доброе, – вслух проговорил юноша, выпивая второй стакан, на удивление ушедший заметно легче. Посидев ещё минут пять в ожидании, пока взгляд не перестанет плыть, Артём собрался с силами и медленно побрёл в сторону лестницы.

Внизу было тихо, все переговаривались исключительно шёпотом. Возле входа была целая гора пустых бутылок, рядом с которыми лежала деревянная коробка, доверху набитая осколками.

– Артём, – еле слышно проговорил Макс, держа возле лба мешочек со льдом, – подойди сюда, пожалуйста, только захвати с кухни воды, а то я сейчас засохну.

На кухне, словно не уходя оттуда, сидел Химик, потирая большую шишку на лбу. Когда показался Артём, он заметно напрягся, но всё же торопливо пробормотал, с нотками страха в голосе:

– Приветствую, Артём. Как самочувствие? – он поправил очки, на одной из линз переливалась огромная трещина.