Сам же гость сидел за Костиным ноутбуком, кажется, в наилучшем расположении духа. Костя бросил взгляд на экран. Он помнил, что перед телефонным звонком, впервые за сегодняшний день поднявшим тему наследства, Костя успел только включить компьютер. Теперь же на экране красовалось окно браузера с неприличным количеством вкладок. Рядом с ноутбуком лежала книга, посвященная основам работы с компьютерами и предназначенная для Костиного соседа. На профессиональный взгляд Кости, книга была написана очень недурно, несмотря на обложку с изображением улыбающегося пенсионера, сидящего за ноутбуком с синим экраном смерти[1], кошмаром любого системного администратора. Учитывая скорость чтения гостя, на освоение этого пособия у него ушло не больше трех минут.

– Константин, должен признать, я восхищен техническим прогрессом, которого достигло человечество за время моего отсутствия.

К сожалению, эта фраза не внесла никакой ясности в происходящее, зато породила в озадаченном мозгу Кости ряд дополнительных вопросов. Основными из них были: «Сколько именно отсутствовал незнакомец, если за это время прогресс успел ускакать вперед достаточно далеко, чтобы теперь вызывать удивление?», «Где же надо прятаться от человечества с его прогрессом, чтобы они так долго не могли его найти?» и, конечно же, главный вопрос, который, впрочем, был сформулирован еще до прихода на кухню: «Не сбежал ли незнакомец из психдиспансера?». Все три вопроса Косте удалось уместить в один максимально лаконичный.

– За время вашего отсутствия?

Британец отвернулся от монитора, и его восторженное лицо мгновенно превратилось в пристыженное, он встал из-за стола и вытянулся по струнке.

– Прошу прощения, сэр, я слишком увлекся освоением этого чуда инженерной мысли. – Он кивнул в сторону ноутбука. – И упустил из виду вашу неосведомленность как о предмете заключенного между нами контракта, так и о том, кем является исполнитель данного договора, то есть ваш покорный слуга, – британец почтительно склонил голову.

– Что же, надеюсь, вы прольете на это свет? – Костя скрестил на груди руки, пытаясь показать всем своим видом, что не очень-то верит ни в существование контракта, ни в существование джиннов.

Британец снова склонил голову.

– Я приложу для этого все возможные усилия, но вначале попрошу вас приступить к завтраку: поверьте, он вам сейчас не повредит. К сожалению, гастрономический ассортимент ваших… кладовых… оставляет желать лучшего, но этим вопросом я предлагаю заняться позже.

Костя прекрасно знал, что в его «кладовых» мышь повесилась, и потому нисколько не обиделся на последнее замечание британца. Напротив, его немного тронула дипломатичность, с которой изъяснялся гость, и то, что впервые с тех пор, как он съехал от приемных родителей, для него кто-то приготовил завтрак. В общем, Костя решил, что даже если у визитера и съехала крыша, не стоит на этом зацикливаться и надлежит отнестись с пониманием к его проблемам.

Костя приступил к лучшему завтраку в своей самостоятельной жизни, а британец, опустившись на второй стул, начал проливать свет на свое появление.

– Сэр, вначале должен отметить, что ваше недоверие вполне закономерно. Поверьте, скепсис – это самая лучшая реакция из возможных, с которой сталкивается каждый джинн в начале отношений с новым хозяином. Обычно нас пытались незамедлительно выгнать, отправить в дом умалишенных либо сжечь на костре в специально подготовленной для подобных мероприятий зоне центральной площади города. Но рано или поздно к каждому, заключившему с одним из нас контракт, приходило осознание, что все наши слова – чистая правда. Дольше всего мне пришлось добиваться признания одного служителя церкви, который после знакомства сказал, что ему нужно отлучиться в уборную, и, воспользовавшись моей этичностью, сбежал через окно в ближайший порт, где устроился матросом на первое попавшееся судно и уплыл на другой континент. Я его выслеживал полтора года, но в итоге все закончилось благополучно.