Держа карабин в положении «к ноге», он, весь холодея внутри от волнения, промаршировал к трибуне, взял папку с текстом, начал громко читать.

Роты были выстроены ровными коробками на плацу. Замерли, закаменели людские ряды. Вытянулись по швам руки. Крепко сомкнулись пятки. Застыли суровые лица. Все внимали тому, что говорил он.

И едва загремели слова, разносимые далеко по округе, как отступило всё – и голод, и холод, и страх. С каждой фразой крепло внутри что-то такое, от чего становилось спокойно, из вязкого киселя затвердевая в камень. Грохочущий голос с разбегу бился о шеренгу бойцов, словно прибой плескал в скалу. Отражаясь от стен, рокочущим эхом возвращалось сказанное, катилось по плацу, и все слушали не столько слова, сколько их рокот. Не в словах чувствовалась сила, а в том, как они звучали.

– Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Рабоче-крестьянской Красной Армии, принимаю присягу и торжественно клянусь быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным бойцом, строго хранить военную и государственную тайну, беспрекословно выполнять все воинские уставы и приказы командиров и начальников.

Я клянусь добросовестно изучать военное дело, всемерно беречь военное и народное имущество и до последнего дыхания быть преданным своему Народу, своей Советской Родине и Рабоче-крестьянскому Правительству.

Я всегда готов по приказу Рабоче-крестьянского Правительства выступить на защиту моей Родины – Союза Советских Социалистических Республик и, как воин Рабоче-крестьянской Красной Армии, я клянусь защищать её мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагами.

Если же по злому умыслу я нарушу эту мою присягу, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение трудящихся.

Вдалеке сгущались тучи – к вечеру намечался сильный снегопад.

Конституция Союза Советских Социалистических Республик, утверждённая Чрезвычайным VIII съездом Советов Союза ССР 5 декабря 1936 года, говорит, что всеобщая воинская обязанность является законом, воинская служба в рядах Вооруженных Сил СССР представляет почетную обязанность граждан СССР (статья 132). Защита Отечества есть священный долг каждого гражданина СССР. Измена Родине: нарушение присяги, переход на сторону врага, нанесение ущерба военной мощи государства, шпионаж – караются по всей строгости закона, как самое тяжкое злодеяние (статья 133).

Как было сказано ранее, военную присягу Пестряков И. М. принял 7 декабря 1942 года. Дальнейший период службы с декабря 1942 года по сентябрь 1943 года остается туманным – слишком мало документов рассказывают об этом отрезке времени.

В военном билете читаем (пункт 15 «Прохождение действительной военной службы», стр.4): «Наименование воинской части: 4 воздушно-десантная бригада. Должность и воинское звание по штабу: стрелок. Дата зачисления в часть и № приказа: октяб.1942. Дата исключения из части и № приказа: октяб.1943». Ключевое здесь – это 4 воздушно-десантная бригада (4 ВДБр). 6 сентября 1942 года она была переименована в восьмую гвардейскую стрелковую бригаду (позже, в октябре 1943 года, ставшая 333-м гвардейским стрелковым полком 117 гвардейской стрелковой дивизии, в военном билете читаем подтверждение: пометка, что с октября 1943 года по декабрь 1944 года проходил службу: «333 стрелковый полк»).

В документе «Бои 8-й гвардейской стрелковой дивизии по овладению узлом обороны противника в Крюково (7—8 декабря 1941 г.)» (авторы: полковник Десятов Л. Л., подполковник Горун П. Н.) читаем: «8-я гвардейская (бывшая 316-я) стрелковая дивизия состояла из трех стрелковых и одного артиллерийского полков, минометного дивизиона, зенитного артиллерийского дивизиона, саперного батальона, батальона связи и разведроты. Сформированная в начале войны в Средней Азии, дивизия начала вести первые крупные бои с середины октября под Волоколамском. В этих и последующих оборонительных боях под Москвой части дивизии проявили большую стойкость и упорство».