В свое время и меня ждало подобное испытание первыми родами. Мы часто переживаем родительские сценарии – в браке, в родах, в судьбе. В психологии это называется «трансгенерационными повторениями» (Анн Анселин Шутценбергер, «Синдром предков»).

Я выбрала своей стезей психологию, чтобы понять взаимосвязи между судьбами поколений одной семьи и, возможно, даже отвоевать свободу выбора в своей жизни, избежать повторений сценариев, особенно трагических. Нумерология пришла гораздо позже. Возможно, обладая знаниями, которые есть сейчас, я бы по-другому подготовилась к первой беременности. По крайней мере, точно просчитала бы период и запланировала зачатие. И очень может быть, что все завершилось бы естественными родами, как я и мечтала все девять месяцев.

Лучшие врачи уверяли, что естественные роды в моем случае могут негативно повлиять на зрение. Но таинство рождения свято, поэтому я неуклонно старалась идти путем, который казался мне природным и правильным. На все возражения докторов я твердо отвечала: «Рожать буду только самостоятельно!» Занималась спортом, ходила в горы (беременная!) пешком не менее двух часов. В итоге на финише как гром среди ясного неба прогремело: «Срочно кесарево! Решайтесь»… Впрочем, расскажу-ка я эту историю с самого начала, ведь в ней были и забавные моменты.

Клубничная луна взошла над Тегераном. Огромная, розоватая, на фоне бесподобного октябрьского неба, как из «Тысячи и одной ночи», она украсила азиатскую столицу дивным очарованием неотразимого востока. Магия полнолуния… Выглянув на балкон, я залюбовалась ночным пейзажем, но ненадолго: мне некогда было терять время! Сегодня я пообещала закончить одно важное дело – «добить» философский талмуд, который никак не могла дочитать. Так уж меня воспитали родители: «Взялась – доделай!» Муж, из-за работы которого мы с ним и оказались в Тегеране, посмеивался:

– Милая, ты с таким остервенением грызешь философский камень, что у нас родится Сократ!

Я с детства обожала читать. Но в те годы в Иране выбор книг был невелик, некоторые романы приходилось ксерокопировать, чтобы прочесть. При этом в посольстве толстенных философских книг было много. Их можно было свободно взять для чтения. За неимением беллетристики я читала философов.

До родов оставалось дней десять, в качестве группы поддержки к нам даже приехала мама.

– Варианта два: либо я сегодня эту книгу добью, либо кого-нибудь ею прибью, – обратилась я к мужу, еле дотащив тяжеленный фолиант в пятьсот страниц до кровати.

В шутку муж перелег на самый конец кровати, чтобы в случае опасности трактат до него не долетел, но так как устал после рабочего дня, то тут же незаметно вырубился. Я же, применив всю силу воли, героически дочитала книгу, звонко закрыв талмуд на последних строчках: «Наконец-то!» Странно, но супруг не среагировал на хлопок. Я удивилась – он же чутко спит. Притворяется, что ли? Вроде смотрит на меня. Или у меня глаза устали от перенапряжения? Я сняла очки и протерла их. Не пойму, спит или не спит? Тогда я потыкала его в плечо – молчок. «Эй!» – позвала я мужа, но реакции не последовало. «Видимо, все-таки спит!» – почти убедилась я. Уверенная в своей безнаказанности, я сложила пальцы в неприличный жест и совершенно по-хулигански продемонстрировала спящему супругу.

По закону подлости именно в этот момент муж и открыл глаза…

– В смысле? Это что значит?