Через некоторое время Роберт и Наиля отошли от беседки и их губы снова потянулись друг к другу. Всю ночь до рассвета целовались, а Рената с Ансаром снова сидели в машине и ждали их. Роберт поставил Наилю на кирпичик, чтобы ее шея не затекала. Его руки полезли под ее лифчик, и он крепко массировал ее упругую грудь. Она не сопротивлялась, хоть и смущалась.

– Какой размер груди у тебя? – спросил он.

– Не знаю, второй или третий, наверное… – ответила она с неуверенностью.

– Мне кажется, больше, чем третий.

Они спустились чуть ниже по холму и сели на большие камни и смотрели на реку, залитую лунным светом. Начало светать, снова пора было домой.

Родители Наиле доверяли и не беспокоили звонками. Отец только переживал, но он работал агрономом и летом приезжал домой поздно и сильно уставшим. Ворота уже были закрыты, и Наиля тихо перелезла через забор.

На следующий день она влюбленными глазами смотрела на себя в зеркало старого трюмо и увидела, что подбородок покраснел и весь истерся об его щетину. Надеюсь, родители не обратят на это внимание, подумала она.

С девочками Наиля продолжала каждый вечер выходить в клуб, хоть и все мысли были о Роберте.

– Наиля, с ним лучше больше не встречайся, – сказала в один из вечеров Альзира.

– Почему?

– Просто не общайся с ним.

– Почему? Он мне нравится, я ему тоже. Вот тебе же можно со всеми встречаться, а почему я не могу? Я тоже хочу быть с кем-то.

– Ладно, сама смотри. Но я тебя предупредила.

Наиля не обратила на слова Альзиры внимание, они до конца лета с ней больше не общались.

Все мысли Наили были о Роберте, она снова и снова вспоминала короткие встречи с ним. Ее глаза светились от счастья, и душа наполнялась счастьем. Он появлялся без предупреждения, и она не знала, будет ли следующая встреча. На этот раз он долго не звонил. Она так далеко уходила в свои фантазии и уже примеряла его фамилию и беспокоилась о будущих детях. Роберт приходился ей дальним родственником, даже этот факт ее не останавливал, хотя у башкир нельзя встречаться с родственниками до седьмого колена. Наиля боялась, что родители могут узнать об их связи. Он еще старше ее на семь лет. Ее иногда посещали сомнения, но она вновь погружалась в свои теплые воспоминания и забывала обо всех запретах. Даже готова была перевестись на заочное отделение, если Роберт предложит ей что-то. В день его рождения в середине августа Наиля написала ему милое поздравление и отправила простым сообщением. Она скучала по Роберту сильно, писала свои мысли в тетрадь и строки, которые приходили в ее влюбленную голову:

Солнце мое ясное,

Жду тебя сильно очень,

Приезжай поскорее,

Мне никто не нужен,

Кроме тебя.

Ничего с собой не могу

Сделать я,

Ты, только ты,

Соскучилась…

Покорил ты сердце мое,

Забрал его с собой,

Ты моя половина,

Ты моя жизнь,

Знаю, ты меня не оставишь,

Верю в тебя.

Летние каникулы подходили уже к концу, Наиля надеялась хотя бы еще на одну встречу с ним. Она не уехала в город 31 августа, решила, что поедет 2 сентября. В душе она все еще надеялась на встречу с Робертом. Наполнила лист тетради своими переживаниями. Иногда думала, может, пора прекратить его ждать, но не могла.

1 сентября, суббота, звонок от Ренаты, и она говорит, что он приехал и сейчас они вчетвером пойдут гулять. Сердце из груди выпрыгивало, Наиля не ходила, а порхала по дому и быстро одевалась в предвкушении встречи. Она волновалась внутри себя, все дома вокруг нее было белым шумом.

Летние теплые вечера уже прошли и пришла осенняя прохлада. На улице немного моросил дождь. Молодежи уже не было на улицах, все уехали на учебу. Они вчетвером пришли в детский парк на средней улице деревни. Роберт катал Наилю на карусели, у нее закружилась голова и она упала в его объятия. Наиля дрожала от холода, а Роберт пытался ее согреть, снял свою куртку и накинул на нее и крепко обнял, так, что Наиля почувствовала, как будто у нее хрустят кости. Сам остался в темно-синей водолазке. Они стояли друг напротив друга около качелей, и его руки заползли к ней под джинсы. Он активно массировал, и она чувствовала удовлетворение, и ей было приятно, но сильно показывать свои чувства она тоже не могла. Он хотел пройти дальше, но она сопротивлялась. Тело ее хотело большего, но голова не разрешала.