– Как же мне плохо. – ныл, он отравился паленым спиртным напитком.

– Поделом тебе. – причитала мать и пыталась облегчить страдания сына.

– Даже не знаю, чем помочь, – мать Астхик стояла в комнате и помогала женщине. – Мои сыновья никогда не пили, но ничего, Астхик уже наверно в аптеке. – Роберт сел в постели и от очередной боли в голове снова побледнел.

– Кто её отправил? – зарычал. – Не нужно было! – пытался встать, но снова упал в постель и простонал от боли.

– Сынок, как это не нужно было? – произнесла мать Астхик. – Пойду, приготовлю мятный чай… – спохватилась женщина и побежала на кухню.

– Зачем они вмешиваются?!

– Астхик сама предложила. – начала мать. – Ты совесть совсем потерял, весь мокрый пришёл и пьяный! Я все твоему отцу расскажу!!!

Он получил от отца так, что голова уже взрывалась. Да и перед матерью Астхик было стыдно.

– Держи лекарства. – заботливо произнесла мать, но сразу стала строже. – Видишь! Эта девочка из-за тебя прошла столько пути…

– Из-за, а не ради. – Кажется ему всегда нужно было вставить дерзость.

– За ней там кто-то увязался… – тихо сказала и взгляну из окна.

– Что?

– Ничего. – Мать поспешно вышла, но он сам встал с постели и захныкав от солнечного света посмотрел в сторону улицы. Вроде никого… Роберт вышел во двор, и услышал негромкую музыку. Астхик поднималась из сада, что сзади дома, в руках несла только что сорванные с огорода огурцы.

– Тебе тут серенады поставили? – Украдкой посмотрел на неё и снова жмурил глаза и тёр двумя пальцами свои виски.

– От неё голова болит? – прошла мимо него.

– Сколько дерзости. – пробубнил и пошёл к улице.

– Ты куда это? – Теперь нахмурилась она и остановила лишь вопросом.

– Узнаю, что за песня играет, скачаю тоже. – Ухмыльнулся.

– Роберт! – Позвала по имени, посмотрела серьезным взглядом. – Иди лучше в дом… Они сами сейчас уедут.

– Мммм, знаешь уже насколько их хватит. – улыбнулся зло. – Иди в дом!

Когда Роберт вернулся обратно, то Астхик заметила, что его правая рука, покрасневшая и немного даже разбита. Но он сел за стол и начал кушать суп. Его мама тоже заметила и тихо вздохнула. Его сына не изменить, но в этом случае она даже рада, что он заступился за Астхик.

Спустя час, когда Роберт внимательно наблюдал за девушкой, которая все это время ощущала его взгляд и начинала уже злиться, он услышал несколько сигналов машины и встал.

– Куда это ты? – Вскочила его мать. Он услышал, что его зовут по имени.

– Видишь, ко мне пришли. – Улыбнулся и пошёл.

– Кто это?

Роберт вышел и знал, что его мать не пойдёт дальше за ним. На улице увидел парней, с которыми "поговорил" сегодня, но с ними были ещё четверо.

– Что-то было не ясно? – Ухмыльнулся, хотя ему не было весело сейчас, плохое самочувствие напоминало о себе.

– Это тебе не ясно! В этом городе, мы решаем, что и как будет, ты приперся сюда и думаешь сможешь нам что-то сказать? Эта девочка из нашей школы, ты тут не причём! Если я к ней пришёл, то ты не вмешиваешься! – Тыкнул пальцем в грудь Роберта. А у самого глаза красные и вырываются из орбит.

– Ты так по-умному пытаешься высказать то, что вообще меня не волнует. – Роберт убрал его палец, – А теперь слушай меня! Ещё раз! – он говорил то на русском, то на армянском. – Она не твоя забота! Не твой интерес и не твое дело! Заруби себе на носу, чтоб к ней не подходил и свои эти дешёвые движения не показывал. Вашего интеллекта не хватит, чтобы хотя бы начать с ней разговор.

– Она что – твоя проблема? – Вышел кто-то сзади этого парня. – Высокий, худой, с тупым выражением лица, как отметил про себя Роберт. Такие обычно петушатся, пытаются себя показать, но дальше болтовни дело не идёт, но зато потом хвастаются о том, что не сделали.