– У меня есть фонарик, – нащупал я ручку в нагрудном кармане. – Правда, не сильный.

– Скоро совсем стемнеет, – посмотрел на небо Игорь. – Будем светить телефонами.

Телефоны были у всех. Анюта по своему болтала без перерыва, с того момента, как я её увидел на пункте сбора, даже когда плавали – благо, наушник позволял общаться в радиусе до пяти километров от самой трубы.

– Я сейчас полезу наверх, – напугал нас Игорь, – а вы мне светите.

– Неужели нельзя было выдать нам хотя бы веревку? – возмущалась Лариса, пока мы наблюдали филейную часть Игоря, удаляющуюся от нас в свете встроенных в телефоны фонарей. – По-моему, это слишком опасно. Можно подумать, в аду мы будем без снаряжения. Они же должны обеспечивать безопасность тренировки? Нас, между прочим, никто даже не проинструктировал по требованиям безопасности. Я нигде не расписывалась.

– Ты расписывалась в контракте на пункте сбора, – напомнил ей Олег. – Там оговорен риск получения травмы и отказ от претензий к администрации лагеря.

– Я не помню такого пункта!

– Мелкие буквы в самом конце, – подтвердил я.

Через полчаса вышла луна, и стало немного легче. Игорь сверху инструктировал нас, когда мы по очереди карабкались по скалам. Анюту и Ларису мы оставили внизу с комсомольским поручением: сходить в городок и раздобыть веревку и мешок. Надеюсь, Сакрадов не будет чинить им препятствия, если вдруг узнает. Я подозревал, что за всеми нашими мытарствами внимательно наблюдают. Если бы я оценивал кандидатов, то установил бы постоянное наблюдение.

Взобравшись наверх, мы огляделись. Невдалеке и впрямь темнела рощица. Луна поднялась выше, осветив наш короткий путь к деревьям.

– Предлагаю растянуться цепью, – сказал я. – Будем идти в пяти шагах друг от друга.

– Нам главное – их обнаружить, – заметил Игорь. – Поймать поросенка – дело техники.

Мы разошлись вдоль границы рощи и вступили под деревья. Цикады приветствовали нас дружным звоном. Все светили себе под ноги, но всё равно постоянно спотыкались – папоротник был довольно густым.

– Цыпа-цыпа-цыпа, – позвала Настя. Она шла справа.

– Попробуй лучше «гули-гули», – отозвался Олег.

– Я где-то слышал, – заявил Илья, – что для того, чтобы поймать оленя, охотник должен мыслить как олень. Фактически, стать оленем.

Света, которая шла рядом с ним, захихикала.

– А у Оксаны фигура – ничего, – поделился наблюдением Олег.

– Боже, умоляю, не так громко, – устало попросила Настя. – Я пытаюсь что-нибудь услышать.

– Сосредоточься на поросенке, – посоветовал я Олегу.

– Хр-хр.

– Вот-вот.

Пять минут прошли в попытке пересечь овраг. На дне тек ручей. Игорь предположил, что поросята могут быть где-то здесь, и мы на перебой начали хрюкать. Звать сородичей, так сказать.

– Тихо, тихо! – шикнула Настя. – Кажется, я что-то слышу.

– Хр, – сказали слева.

– Олег, прекрати, – Настя начала терять терпение.

– Это не я…

– Вон он!

– Держи!

– Хватай за ногу!

– По траектории забегайте! – это Павел выдал. Какая там траектория – поросенок метался как угорелый, шарахаясь от каждого куста, не то что от доблестных исследователей. Но, разумеется, пал в неравной схватке. А точнее, под весом навалившегося на него Ильи.

– Илюха, ты остаешься на охране, – сказал я, когда все более-менее отдышались.

– Можешь даже отнести его к обрыву, – предложил Игорь. – Только без нас не спускай.

– Ладно, – Илья, похоже, боялся пошевелиться.

Мы потрепали его по плечу и двинулись дальше. Оставшиеся поросята нашлись в том же овраге, метрах в ста от первого. Проявив чудеса ловкости и коварства, мы захватили их в плен и под оглушительные визги отправились в обратный путь.