Тогда почему дело взял под свой личный контроль начальник УВД? Только потому, что отец жертвы его подчиненный?

Никаких других выводов без осмотра места происшествия сделать было нельзя, и майор решил снова позвонить верному Шелягову.

– Алло, Андрюха, ты на колесах?

– Так точно!

– Давай ко мне в больницу!

– Не могу… Ракитский к себе просят!

– Надолго?

– Это ты у него спроси.

– Ладно. Освободишься – позвони. А я пока топтобусом… В парк. Где это случилось, помнишь?

– Конечно. Зайдешь с центрального входа…

– Ага…

– Свернешь на левую аллейку…

– Есть…

– Перейдешь мостик через пруд – и снова налево…

– К зоопарку?

– Да. Не доходя его, справа – огромный ясень. Когда-то под ним мы распивали бутылочку. Семьями.

– Ну, у тебя и память!

– За ясенем – ряд молодых березок…

– Знаю.

– В одну из них и врезалась твоя дочь…

– Понял.

Найти нужное деревцо труда не составляло – на нем остались следы запекшейся крови.

Василий несколько раз обошел по периметру прилегающую территорию: от ясеня – до зоопарка, от зоопарка – до пруда и разочарованно развел руками. Нигде ничего! Правда, в одном месте он обнаружил на асфальте две черные полосы, явно следы торможения какого-то легкового автомобиля, судя по базе – иностранного производства, но что могли дать они в сложившейся ситуации?

Несмотря на то что при въезде в парк был установлен знак «Пешеходная зона», сильные мира сего и днем и ночью гоняли по узким аллейкам на своих крутых тачках. Какая из них тормозила ночью у зоопарка и имела ли она хоть какое-то отношение к тому, что случилось с Анютой, установить не представлялось возможным.

Придя к такому обескураживающему выводу, майор присел на свежий пенек и достал очередную пачку «Винстона». Как Марк Твен, он бросал курить десятки раз, иногда периоды воздержания измерялись месяцами, но спустя какое-то время вредная привычка все равно брала верх…

В это время зазвонил мобильный.

– Ты где? – спросил Шелягов.

– На пеньке от ясеня, под которым мы когда-то пили водку. На месте преступ… происшествия растет совсем другое дерево.

– Не дуркуй, Васек! Ты же знаешь: у меня идеальная зрительная память.

– Когда ты, черт возьми, перестанешь спорить со старшими по званию?

– Как только – так сразу…

– Давай быстрей ко мне!

– Есть…

Егоршин выключил трубу и, наконец-то прикурив сигарету, неспешно двинул навстречу товарищу.

Андрей не стал игнорировать правила дорожного движения – оставил машину у входа в парк и пошел пешком. На мосту друзья встретились.

– Да… Наделала шороху твоя девица…

– Расшифруй…

– Все руководство на ноги поставила! Рахит (так розыскники за глаза называли своего начальника; в управлении ходили слухи, что на заре милицейской карьеры его фамилия звучала менее благозвучно – Рахитский) вообще обнаглел – стал лепить из меня сексота. Чтоб за лучшим другом присматривал!

– За мной?

– А кто у меня лучший друг? За тобой, Василий Давыдович, за тобой…

– Чем мотивировал?

– Мол, кто его знает, что произошло в парке… Неровен час, Егорка найдет виновных и устроит самосуд.

– Я могу.

– Зная твой норов, в этом никто не сомневается.

– Чует мое сердце, что начальству больше нас с тобою известно, Шеля… И это настораживает…

– Почему?

– В нашем деле самым информированным человеком должен оставаться кто? Правильно – опер. А никак не кабинетная крыса. Выходит, где-то ты недоработал, пока я по командировкам шастал…

– Опомнись, Василий, суток не прошло! Что я мог узнать за это время?!

– Ладно, товарищ капитан… Пока других дел нет…

– Как это нет?

– Целиком и полностью поступаешь в мое распоряжение. Я тут вот что надумал. Скорее всего, Аню кто-то толкнул или напугал. Может, зверь какой из клетки убежал, может, кто-то гулял с собакой, как водится – без намордника… Может, модная тачка летела слишком низко…