Пока я шёл через станцию, люди удивлённо оборачивались на меня. Хотя, их лица скорее выражали отвращение, нежели удивление. Уверен, выгляжу я хуёво, а воняю ещё хуже. Надо срочно найти, где помыться и почистить тряпки, пока служители порядка не выкинули меня из этого приятного места.

Ускорив шаг и озираясь по сторонам, я дошёл до большой постройки в центре станции. Я оказался прав – на стене у двери чёрной краской было написано: «Бар», и чуть ниже «Рынок». Двойное попадание.

Прямо у входа сидел совсем маленький пацан лет десяти, наверное, и тощий как спичка. Сидит с вытянутой рукой – бездомный значит, на паперти. Когда я приблизился, пацан поднял на меня голодные, умоляющие глаза и робко протянул руку, безмолвно прося побаловать монеткой.

– Пошёл на хуй, – грубо буркнул я, оттолкнул руку и вошёл в дверь.

Я попал в небольшую тускло освещённую комнату с низким потолком. По краям комнаты стояло два длинных стола, заваленных всякой хернёй: консервы, шмотки, мясо, патроны, даже пара самодельных стволов. С противоположной стороны комнаты была ещё одна деревянная дверь, на которой было выцарапано слово «Бар». Стены, пол и потолок комнаты были обшиты коричневым линолеумом, который вспучился и обвис везде, где только можно – в общем, охуенный ремонт – не те ли молодчики мастырили, которым лаз через «Николаевскую» рыть доверили?

В помещении не было никого кроме меня и торговца – жирного мужика в растянутом свитере. Увидев меня в дверном проеме, жирный торговец начал было радостно улыбаться, но как только мерзкий запах достиг его ноздрей, сразу сменил улыбку на презрительную мину.

– Торгуешь? – сухо спросил я.

– Торгую, – сухо ответил он.

Я достал из кармана пульт.

– Короче, у меня был очень хуёвый день, – начал я.

– Я заметил, – скривился торговец, смерив меня взглядом.

– Я не про это, – махнул рукой я. – кровь на моей одежде – дело обычное. Не понравилось мне, недавно, как один жирный хуй со мной базарит, надменно так, по-охуевшему, вот я его пополам и разорвал…

– Я так рад вас видеть! Не хотите ли чего-нибудь купить, или, быть может, продать? – жирдяй натянул самую дружелюбную улыбку, какую только был способен изобразить.

– А вот, кстати, хотел бы, – кивнул я. – Я только что с поверхности вернулся, попал там в серьёзную передрягу – еле ноги унёс. Всю снаряду бандитам оставил, но пульт свой любимый прихватить успел. Охуенное, высокотехнологичное устройство: универсальный, настраивается под любую технику, и телик любой берёт и магнитолу, батарейки новые, сам ставил. Короче, хуй бы продавать стал – сам пользуюсь, но делать нечего – бабки нужны. За сколько возьмешь?

Жирдяй взял пульт и долго вертел его в руках, внимательно изучая… Слишком долго. Ещё секунда и я дал бы ему в ебло, чтобы ускорить мыслительный процесс, но жирный торговец, словно услышал мои мысли:

– Точно универсальный? – с недоверием спросил он.

– Обижаешь! – я выхватил у него из рук пульт и стал показывать на разные кнопки:

– Вот тут зажимаешь и направляешь на телек, потом вот сюда жмешь, а потом уже

сюда, ну и всё! Я на «Советской» проверял на трех ящиках – пульт пашет как положено… А знаешь что? Не надо мне на слово верить! Давай к твоему ящику сразу подключим, где он тут у тебя?

Ясен хуй, телевизора тут не было, и это сразу ясно любому, у кого есть глаза. Также ясно, что пульт этот нихуя не универсальный. А еще ясно, что кнопки, в которые я тыкал, хуй знает, что делают, но точно не настраивают этот пульт на работу с разными телевизорами. Я даже не уверен, что он от телика вообще. Короче, вся надежда на то, что этот пидор куда менее искушенный торговец чем те, кто работают на «Торговой» или «Караванной».