Злата привыкла потакать своим желаниям, жила моментом. А утром вместо этого она суетливо перебирала свой гардероб, пытаясь выискать подходящий наряд. Каждый день. На работу как на праздник. Макс посмеивался, в душе одобряя эту слабость Златы. Каждому хочется, чтобы его женщина выглядела как королева, тогда он, мужчина, по логике вещей король. Понимал ли Макс, что у королевы всегда есть фавориты, ни за что не догадаешься. Он был скрытен. Искренен, общителен и скрытен. Вот такое парадоксальное сочетание.

Он безмолвно смотрел, как его супруга резкими движениями проглаживает платье, которое немного примялось в шкафу. Злата не имела привычки подготавливать вещи с вечера. Максим же педантично сдувал пылинки со своего пиджачка накануне. Злата пыталась последовать его примеру. Да что толку? Все равно утром она надевала что-то другое, ругая себя за неуместный вчерашний выбор. Затем Злата наносила макияж, подбирала аксессуары, туфли, сумку, приводила в порядок прическу и убегала на работу. К тому, кто оценит все ее старания.

Обычно Злата впопыхах оставляла неубранной постель и вместе с тем несколько непригодившихся вещей из ее гардероба. Проводив жену, Макс все убирал, складывал забытые вещи в шкаф и со спокойной душой уходил на работу.

В тот день Макс проснулся как обычно в 7:30. Он протянул руку, чтобы отключить назойливый будильник до следующей трели только в 7:38. С беспокойством повернулся на другой бок проверить, не разбудил ли жену, так долго мешкаясь. К его огромному удивлению, постель рядом была пуста. Не спеша поднялся, посмотрел по сторонам, заглянул в ванну, гостиную, на балкон.

Злата, бывало, тайком от него курила, он не подавал виду, что знает. Запретное искушает куда более дозволенного. А Злате нужны были эти искушения. Макс это чувствовал. Странно только, почему она скрывала эту свою слабость от мужа. Боялась? Стеснялась? А может, просто ей нужно было что-то таить. Как дети, которые строят домики, шалаши, чтобы там спрятаться от всего мира, создать свой сокровенный уголок. Или как девочки-подростки, ведущие личные дневники и прячущие их от глаз взрослых. Не от того даже, что в этих записках есть что-то крамольное, слишком личное, а для того, чтобы просто это личное иметь, только свое, близкое, недоступное взрослому взгляду. А Злата в душе была ребенком.

Казалось, что в квартире пусто. Макс решил не изменять заведенному порядку, сварить себе кофе, а после уже позвонить жене, чтобы осведомиться, куда же она запропастилась с утра пораньше. Мужчина буквально замер на пороге кухни. Злата жарила сырники. Нет, не то чтобы он была неспособной к кулинарии. Его жена отлично готовила, но только не утром и уж точно не перед работой.

–Доброе утро, милый, – произнесла Злата с улыбкой,– я тут решила нам завтрак приготовить. Ты же любишь сырники? Помнишь, я готовила их тебе во времена нашей бурной молодости, еще в институте? Прости, не рискнула варить твой кофе, боялась испортить. У тебя же там своя исключительная технология.

Макс смотрел на жену внимательно, серьезно, буквально сверлил ее взглядом. При этом на губах его сияла улыбка. Злата боялась его в такие моменты, что-то устрашающее было в этом несоответствии.

– Есть какой-то повод? – вкрадчиво спросил Максим.

– А что, обязательно нужен повод, чтобы порадовать мужа? – Злата почувствовала, что теряет самообладание. Ее обдало холодом, пальцы задрожали, коленки подкашивались, как в школе у доски. Если Макс задаст еще хотя бы пару подобных вопросов, она погибла.

Но муж будто слышал ее мысли, он смотрел в самое нутро. Удав и кролик, никак иначе. Удав отвел глаза первым, еще раз улыбнулся своей пугающей улыбкой. И взялся за турку.