В близком направлении к Н. Р. Гусевой работала искусствовед С. В. Жарникова (см. отдельный раздел). Она являлась сторонником арктической теории. Следуя отечественной традиции сравнительной культурологии (А. Н. Афанасьев, И. И. Срезневский, А. Журавский, В. А. Городцов, А. В. Миллер и др.), она приводит дополнительные источники и факты в подтверждение родства северных и южных ариев. Привлекая ведические тексты, С. В. Жарникова сумела локализовать и географически точно идентифицировать те места, о которых упоминается в «Ригведе» и «Авесте».

Свидетельства о пребывании исторических народов в Арктике можно найти у Гомера в «Одиссее». Полярные реалии встречаются даже в Библии. Например, в Книге Иисуса Навина есть ссылка на поведение солнца: «Стояло солнце среди неба и не спешило к западу почти целый день». Есть данные исследований славянского фольклора, их проводила наша соотечественница Лилия Алексеева. Результатом явилась её монография «Полярные сияния в мифологии славян». В ней убедительно показано, что многие образы в сказках, а также обрядовая поэзия, народные поверья, заговоры и заклинания наших предков были навеяны созерцанием зрелища полярных сияний.

Итак, кто же является исконным жителем крайнего севера Евразии? К какой этнокультурной группе современности можно их отнести? Сегодня население края в основном состоит из представителей двух языково-этнических семей: угро-финнов в лице карелов (несколько процентов) и индоевропейцев в лице русских (около 90% населения). Всегда ли они жили здесь? Если нет, то кто пришел сюда раньше?

Существует две основные версии. Первая, традиционная – академическая, предполагает, что здесь издревле жили кочевые угро-финские племена – скотоводы, охотники и собиратели (к ним также относятся коми, эстонцы, ненцы, венгры, финны и др.). По этой гипотезе славяне пришли сюда лишь около тысячи лет назад с юга и мирно расселились на огромных просторах севера. Подчеркиваем – это неверная трактовка исторических событий. Очевидно, основой для этой гипотезы стало распространенное представление о том, что культура зародилась на юге, и что более примитивные общества на окраинах ойкумены моложе более развитых народов, обнаруживающих родство с очагами культуры Средиземноморья. Данный подход заранее предполагал, что вопрос о прародине решен. Однако, это далеко не так. Народы и культуры вокруг Средиземного моря на поверку все оказываются пришлыми, причем часто можно найти их же собственные свидетельства о том, что они пришли с севера. Наука, к тому же, до сих пор не может решить вопрос о происхождении индоевропейских народов и их культуры. Пока ученые называют в качестве прародины то причерноморские степи с Кавказом, то Скандинавию, то Среднюю Азию с Памиром, то Тибет с Гималаями. Иные указывают на долину Вислы или верховья Волги. А есть и такие, кто упорно настаивает на Месопотамии, или Египте, или на Ближнем Востоке, а то и на Индии! Куда только не отправляют академические исследователи наших далеких предков!

Трудным необъяснимым моментом акаднмической гипотезы применительно к крайнему северу является проблема топонимики. Наука о наименовании мест давно уже установила, что пришлые народы обычно перенимают те названия, которые озера, реки, горы и долины получили от туземного населения. Так вот, на карте Русского севера мы видим архаичные имена, относящиеся к индоевропейской культурно-языковой семье. Значит, индоевропейцы жили здесь раньше угро-финов? Значит, русские являются автохтонами, туземцами этих мест, а карелы – пришельцы. Индоевропейские топонимы Русского севера появились в той глубокой древности, когда индоевропейцы еще не успели разделиться на отдельные группы. Очевидно, именно Русский Север и является той почти мифической прародиной, которую безуспешно ищут европейские ученые по всему свету, кроме России.