– Вы забыли это в его машине.

– Спасибо. – От моего свитера пахло гвоздикой и корицей.

– Вы должны лучше следить за своими вещами. Вы, доктор Бишоп, колдунья – позаботьтесь о себе сами и не ставьте Мэтью в столь невыносимое положение.

Я молча повернулась и пошла к Шону за рукописями.

– Все в порядке? – спросил он, хмуро глядя на Мириам.

– В полном. – Я назвала номер своего обычного места и одарила его улыбкой.

«Как она смеет так говорить со мной!» – кипятилась я, готовясь к работе. Пальцы чесались, как будто под кожей ползали насекомые, между пальцами проскакивали сине-зеленые искорки. Я плюхнулась на стул, сунув под себя руки.

Нехорошо. Я, как и все университетские, давала клятву не приносить в Бодли ничего, что способно воспламеняться. В последний раз со мной такое случилось в тринадцать лет, и пришлось вызывать пожарных, чтобы потушить нашу кухню.

Ну вот, кажется, проходит. В Селден-Энде я, к счастью, была одна, и моего фейерверка никто не видел. Вытащив руки, я обследовала их на предмет колдовской активности. Искры угасали, приобретая серебристо-серый оттенок.

Убедившись, что больше не являюсь огнеопасной, я открыла первую папку, но компьютер трогать боялась – как бы клавиши не расплавить.

Сосредоточиться, конечно, было трудно. К обеду я так и не закончила с первой рукописью, но надеялась, что чашка чая поможет мне успокоиться.

К началу семестра в читальном зале герцога Хамфри бывает довольно много людей, но сейчас в средневековом крыле сидел всего один человек, пожилая женщина. Она разглядывала в лупу иллюстрированную рукопись, зажатая между незнакомым мне даймоном и одной из вампирш, которых я видела на прошлой неделе. Джиллиан Чемберлен с четырьмя другими колдунами тоже присутствовала и смотрела на меня как на предательницу собственной расы.

Я остановилась у стола Мириам.

– Вам, полагаю, даны инструкции сопровождать меня на обеденный перерыв – идете?

Она с преувеличенной осторожностью положила свой карандаш:

– Иду.

Догнав меня на площадке, она показала на ступеньки с другой стороны:

– Сюда.

– Почему? В чем разница?

– Как хотите, – пожала она плечами.

Сойдя на один пролет, я заглянула в окошко на двери нижнего читального зала – и ахнула.

Создания, заполонившие зал, сидели строго по видам. Даймоны за одним длинным столом – хоть бы пару книжек перед собой положили! – немигающие вампиры за другим. Колдуны как бы работали, но выглядели весьма сердитыми, поскольку две другие расы заняли ближайшие к двери столы.

– Вот почему нам нельзя собираться вместе. На такое любой человек обратит внимание, – промолвила Мириам.

– Что я сделала на этот раз?

– Ничего, просто Мэтью сегодня нет.

– Почему они его так боятся?

– Спросите его сами. Вампиры не сплетничают. Не волнуйтесь, со мной вам тоже ничего не грозит, – заверила Мириам, показав острые белые зубки.

Сунув руки в карманы, я сбежала по лестнице, пробилась во дворе через стайку туристов, сжевала в «Блэкуэллсе» сэндвич и запила его бутылкой воды. Мириам, когда я вышла, вернула на полку детективный роман и последовала за мной.

– Диана, что у вас на уме? – спросила она, когда мы прошли в ворота библиотеки.

– Не ваше дело.

Она вздохнула.

В читальном зале обнаружился твидовый колдун. Мириам, неподвижная как статуя, наблюдала за нами из центрального прохода.

– Главный здесь вы?

Он утвердительно склонил голову; я подала ему руку:

– Диана Бишоп.

– Питер Нокс. Я знаю, кто вы: дочь Ребекки и Стивена. – Он слегка дотронулся до моих пальцев.

На его столе лежали книга заклинаний, изданная в девятнадцатом веке, и стопка справочников.

Его фамилия мне показалась знакомой, а услышав из его уст имена родителей, я разволновалась и сглотнула.