В выходные дни многочисленные папины родственники часто съезжались к старшей сестре, тёте Моте (Марии). Она жила в большой коммунальной квартире с мужем дядей Петей и детьми Леной и Мишей близ Волги на последнем этаже прекрасного старинного дома. Там были широченные подоконники, чудо-аппарат – домашний телефон и многочисленные доброжелательные соседи. От них мы все отправлялись на берег Волги, нанимали большую старую лодку с мотором и переправлялись на пляж правого берега. Быстро организовывался пикник со всякими «вкусностями», а мы играли на песке и в воде. Детям было совершенно не до взрослых!

Вечером все возвращались в город, садились на трамвай на конечном трамвайном кольце «Хлебная площадь» и долго ехали домой. По пути я старался ещё и ещё раз увидеть в просветах домов любимую Волгу, привычно прижимался к маме и испуганно закрывал глаза, когда проезжали мрачное здание с названием «Морг». Понятие СМЕРТЬ противоестественно человеческой природе. Оно вошло в нашу жизнь с первородным грехом после отпадения прародителей от Бога. Безгрешная душа младенца обострённо воспринимает эту противоестественность, что сопровождается переживанием страха. Отсюда такая популярность среди детей всякого рода «страшилок», которые в определённых неблагоприятных условиях могут перейти и во взрослую жизнь. Именно на этом основана страсть к фильмам ужасов. Духовная зрелость предполагает спокойное и осмысленное отношение к телесной смерти, а также принятие факта духовного безсмертия.

Отложились в памяти поездки на трамвае с бабой Дуней в Петропавловскую церковь, несравненный вкус и аромат Святого Причастия. Однажды (трудно сказать, во сне или наяву это было, ведь детские впечатления очень яркие!) произошло «штатное» детское чудо. Я стоял рядом с бабушкой на литургии и любовался множеством прекрасных младенчиков, радостно забавляющихся на балкончике над иконостасом во время литургии. Повзрослев, я снова пришёл в ту церковь и с удивлением обнаружил, что никакого балкончика там и в помине нет. Вместе с тем «церковность» бабушки ничуть не мешала ей вместе с соседской бабой Мотей «отливать на воске испуг» у любимого внука!

Моя память хранит и ещё одно яркое мистическое переживание раннего детства. Я играю со своим любимым зелёным поездом в спальне, и вдруг с треском распахивается дверь «тёмной комнаты» (кладовой) и из неё показывается ужасное страшилище. Сон или явь – один Бог знает!

Следует ОСОБО ОТМЕТИТЬ мои первые отношения с медициной. Участковая медсестра, сколько себя помню, наводила на меня трепетный ужас своим появлением. Я высматривал её с балкона, как пограничник в дозоре, а заметив её, прятался где-нибудь, покрывшись холодным потом и дрожа от страха. Один раз всё-таки не удалось укрыться от её «заботы»: я заболел, и мне назначили уколы в попу. Боялся жутко, но терпел. Вёл себя вежливо и сдержанно. БЕЗРАЗДЕЛЬНАЯ ВЛАСТЬ МЕДРАБОТНИКА НАД БЕЗЗАЩИТНЫМ МАЛЕНЬКИМ ЧЕЛОВЕКОМ – чуть не первое моё испытание на смирение. Возможно, это началось в самом раннем, младенческом возрасте, когда, по рассказу мамы, я едва не умер («посинел и закатился») во время операции вскрытия фурункула в поликлинике.

К тому же у меня были очень плохие зубы, кариес был моим спутником с самого раннего возраста. Очень рано я познакомился с противной бормашиной и страшными стоматологическими щипцами для удаления зубов. В памяти прочно запечатлелись мучительные визиты в стоматологическую поликлинику с последующим очень приятным путём домой с покупкой чего-нибудь вкусненького. Эти переживания, вероятно, во многом связаны с врождёнными особенностями моей нервной системы. В 3–4-летнем возрасте мне запомнился эпизод развития у меня нарушения ритма дыхания (диспноэ) с частыми глубокими вздохами, пугавшими близких.