Он понял это и зарыдал. Нет, он не плакал тогда, лёжа в своей постели – он рыдал, и перед глазами его всё так же металась в испуге проданная белая голубка…. Он рыдал, и слёзы неудержимо стекали по щекам его на подушку, и у него уже совсем не было сил оставаться здесь доле, и он снова потянулся к Свету, ища утешения и защиты.

Мрак рассеялся. Светящаяся точка стала ярче, и он понял, что поднимается вверх….

Что делать? Что ему делать теперь? Возможно – она ещё не предала его в этом мире и ей можно помочь, предостеречь, удержать от опрометчивого шага…. И он спросил об этом у Бога и опять получил тот же ответ, что и накануне: «Не унижайся – пусть предаст».

«Почему, почему она должна предать?» – снова спросил Ведающий, и Господь ответил: «Таков план».

План!? Что это за План такой, если нельзя уберечь человека от предательства? Ведающий ничего не мог понять: Свет опять заволокло чёрной дымкой, но он к этому времени уже окончательно очнулся. В голове было темно и пусто, ни одной светлой мысли, ничего кроме одного единственного слова, толи рычащего, толи бьющего в набат: «Армагеддон!»

Ведающий так больше и не уснул до самого утра и поехал на работу опустошённый, обессилевший и разбитый вдребезги.

А утром появилась Она, весёлая и беспечная. Она вела себя так, как будто ничего не случилось, как будто она не отреклась от него и не собирается предать, только почему-то не снимала чёрных солнцезащитных очков, разговаривая с ним. «Бедная, бедная девочка» – подумал Ведающий, с грустью посмотрев на неё, но так ничего и не сказал. Он только мысленно задал ей вопрос, надеясь, что она его услышит: «Кто же ты? Кто ты на самом деле?». Скольких ты унизила и растоптала в своей жизни? Ты, не знающая Истинной Любви…. Скольких предала ты, не познавшая Истинного Греха и страданий Души?

Ведающий ещё раз посмотрел на неё, весёлую и беззаботную, и ему показалось на мгновенье, что его удручённое состояние приносит ей удовольствие…. Подумать только – страдания человека приносили ей удовольствие.

Он грустно улыбнулся ей в след и подумал про себя: «Ну что ж – пусть предаст…. И пусть её Праздник превратится в её Распятье…. Значит, так должно случиться…. Должно…. Таков план…».

Два следующих за пятницей дня мысли об увиденном той ночью не давали ему покоя. То, что он пережил, как заноза засело в его мозге, и он не мог от этого избавиться. Как же расшифровать всё это? Или же просто принять, как есть? А может – забыть? Можно было попробовать – забыть, но дело в том, что увиденное и пережитое оставило в его сердце такой рубец, что не позавидуешь, тем более, что реальность этого виденья не вызывала никаких сомнений: такое, если и захочешь – не забудешь.

Два дня он складывал в мозаику все разбросанные фрагменты той ночи, но целостной картины так и не получалось.

«Не унижайся», «Пусть предаст», «Таков план», «Армагеддон» – эти фразы и слова были, как ему казалось, ключом к разгадке, но почему тогда события, начавшиеся накануне Воскресенья Господня, до сих пор продолжаются? Когда же будет развязка, о которой Ведающий уже не просто думал, а мечтал? Развязка, по всей вероятности, была близка – нужно было всего лишь соединить всё воедино. И всё, казалось, можно было связать, но один вопрос не давал ему покоя: «Кто была Она?». Какую роль Она играла во всей этой истории? Истории, конца которой не было видно, но которая вместилась в целый год человеческой жизни. Назвать её Дьяволицей во плоти – язык не поворачивался, хотя всё было за то…. Да нет – этого быть не могло, это абсурд. Душа, которую он встретил Там, не могла принадлежать Иному Миру. Душу можно было: продать, купить, но иметь её наравне с таким чёрным Разумом – невозможно. Скорее всего – это была Душа, заблудшего человека, Разум которого постоянно искушался тёмной силой и не мог противостоять ей, а поскольку и сам был силён этим, то вполне мог объяснить Душе все свои проступки, оправдать их и аргументировать. Да, это было так: её Разум действительно был силён. Силён на столько, что объяснил бы даже появление Бога, если бы Тот вдруг сошёл с Небес. Не зря ведь Она, приходя в Церковь, мысленно задавала Ему такие вопросы, от которых и сама приходила в ужас? Она была просто феноменальна в своём симбиозе, соединяя в себе Добро и Зло, и тяготея одинаково и к одному и к другому. Однако, несмотря на это, её добрая и светлая Душа всё время подчинялась постоянно искушаемому Разуму, а Она сама всё задавала и задавала вопросы, ответы на которые её просто не устраивали. Она задавала их себе, задавала ему, Ведающему, задавала – Богу, которого искала. Почему? Почему столько вопросов?