Рука Чарли застыла, когда пальцы коснулись черного узора на запястье. Ненависть и человечность боролись внутри него.

"Убей его. Он сводит тебя с ума, он жалок и заражает своей слабостью тебя. Давай, он даже не окажет сопротивления. Он скажет спасибо. Убей. Убей же" – шептал один голос в его голове.

"Чарли, ты не убийца. Ты никогда не лишишь жизни невиновного, беспомощного. Рейлин дал тебе кров, дал еду, он не заслужил быть зарезанным в своем же убежище, человеком, которого он приютил" – нашептывал второй.

Чарли глубоко вдохнул, открыл глаза и отнял дрожащие пальцы от глифа.

«Я не убийца»

– Пора поменять наши подстилки, старые уже совсем сгнили, – сказал Скаут, не оборачиваясь.

– Зато тепло.

– Чувствуешь запах? Мы задохнемся, если не поменяем подстилки.

Раздражение вновь стало достигать критической отметки.

– Какая разница, древо само уже почти сгнило, рано или поздно мы все равно умрем. Может быть даже и задохнемся.

«Я не убийца»

– Думай, что хочешь, а я все равно их поменяю. И твою и свою, – поставил точку Чарли и потянулся к своей подстилке.

Ослепительная вспышка пронзила глаза и как молния ударила прямо в мозг, с электрическим потрескиванием разбегаясь по мышцам. Вдох и пронзающий холодный воздух обжёг легкие, а ссохшиеся губы словно разошлись по швам, обильно кровоточа. Безупречно белое, но до непривычки плоское, словно крышка стола, небо замерло над ним, не решаясь двинуться при постороннем.

Чарли застыл, часто и отрывисто дыша. Картина, возникнувшая перед ним всего на секунду, жгла сознание как раскаленный гвоздь. Пальцы схватили пустоту, промахнувшись мимо подстилки на пару сантиметров.

– Чего застыл? Передумал? – произнес Рейлин, окинув ошеломленного Скаута взглядом.

Голос Рейлина привел невидимку в чувство.

Чарли с некоторым усилием выпрямился и нервно облизал губы. Крови не было.

«Что это было?»

Скаут тряхнул головой, отгоняя остатки видения.

– Нет, ничего, – Чарли дотронулся тыльной стороной ладони до болезненно горячего лба.

Невидимка сгреб свою подстилку и направился к выходу. Спустя секунду, Чарли, неожиданно для себя обнаружил, что едва не уперся лбом в стену, выронив из безвольно повисших рук свою ношу. На плечи Скаута навалилась непомерная усталость, не позволяющая пошевелить и пальцем. Сердце, и то, стучало редко и лениво, готовое погрузиться в пучину сна вместе с остальным организмом.

Чарли не мог выдавить из себя ни слова, ему едва хватало сил на простой вдох. Мысли застопорились, кровь по венам продвигалась медленными толчками. Зловонное дыхание смерти раздалось где-то над ухом.

– Чар…ли… – протяжно, почти на распев, прогудел чей-то голос у него позади.

Скаут попытался обернуться. Голова сильно кружилась, а все вокруг казалось смазанным и расплывчатым. Пурпурный свет расслоился на несколько пучков и бил прямо в глаза, куда бы Чарли не переводил взгляд. Слух тревожили потрескивания и раскаты грома.

– Чар…ли… Я лгу? – раздался смешок тем же голосом.

– Лгу? – вторил ему тоненький писклявый голосок.

– Лгу-у-у-у!? – верещал третий противный и визгливый.

Чарли, собрав волю в кулак, рывком обернулся. От резкого движения он потерял равновесие и упал. Темнеющий взгляд впился в сидящего перед ним на корточках человека. Силуэт его расплывался и таял, словно лёд на солнцепёке, но невидимка его узнал.

– Выберись, – прозвучал голос, похожий как две капли воды на голос Чарли.

Сознание, хлопнув дверью, ушло.

***

– Обещай, что никогда не оставишь меня одну, – негромко произнесла Элейн, слегка опустив взгляд.

Такая хрупкая и прекрасная. Она стала всем для него, смыслом существования, поводом бороться за жизнь. Она была тем, что мешало ему сдаться.