– Неужели ещё один? – произнес путник Смерти. – Становится интересней.

Подойдя к телу, которое ещё оставалось на грани между жизнью и смертью они увидели парня, корчащегося от боли, что доставляла ему застрявшая между ребер пуля. С виду это молодой парень, лет двадцати семи, пытающийся скрыть свою юность за длинной бородой как у реп исполнителей и татуировками, которые, по его мнению, придавали брутальности. Это был местный дилер, который отсидел в тюрьме за оплошность напарника, подставившего его. Неспособный звать на помощь, он осознал беспомощность ситуации, и на глазах начали появляться слезы, но уже в следующий миг всё замерло. Боль прошла, и он уже не лежал, а стоял над своим телом. Растерявшись и не понимая, что происходит, пострадавший оглянулся и увидел Константина и с неприязнью смотревшего на него парня.

– Кто вы? Что вы здесь делаете? – Затем он взглянул на своё тело. – Я что, умер?

– Нет, ты пока что ещё жив, – задорно ответил ему наш герой, – но надолго ли? Видишь ли, это Смерть, – указал он на Константина взглядом, – а я, друг мой, одна из немногих причин такого вот фатального исхода твоей жизни.

Он подошел к стене здания, оперся на неё, достал из кармана сигареты и подпалив одну, замолчал, пуская клубы дыма. Его трудно назвать зависимым фанатом сигарет, главной причиной почему он их курил являлось то, что он был одним из тех немногих людей, которым сигарета была к лицу, предавая им, как бы странно это не звучало, какой-то романтики.

– Чего же ты ждешь, Константин? Забирай его и пошли отсюда.

– Забирай? – тревожно произнес пострадавший. – Что это, черт подери, значит? Я не хочу умирать, я ведь даже не пожил ещё, не успел сделать чего-нибудь стоящего в жизни.

– Ну вот, началось, – иронически сказала Похоть. – Ты умер не из-за желаний, а из-за дел своих, друг мой. Как видишь, Богу плевать на твои стремления и надежды, кажется вы люди называете это кармой. Ну так вот она, прими её с достоинством.

Константин стоял всё это время, не вмешиваясь в разговор, ему стало интересно к чему всё это приведет. Наблюдая за происходящим, он анализировал поведение своего друга и пристально следил за волей умирающего молодого человека.

– Неужели этим закончится? Неужели я к этому шел?

– Я не знаю к чему ты там шел. Мне известно, что ты толкал дурь, опиум, кокаин, продавал его всем, даже не подозревая, что они доходили до подростков, на которых тебе между прочем плевать.

В этот момент Себастьян, так звали дилера, поменялся в лице.

– Почему ты удивляешься? Хочешь сказать ты не снимал шлюх, делая с ними всё что захочешь, не бил детей и женщин, пытаясь спасти собственную шкуру от своих папиков. Хочешь сказать, что не принимал своей же дряни, которую ты продаешь?

– Да, но…

Осознав всю горечь своего положения, он упал на колени и взявшись за голову начал плакать, плакать так, как не подобает мужчине, который носит на своем теле около восьми татуировок и длиннющую бороду на лице. Константин улыбнулся, дождавшись этого момента. В эту минуту, Себастьян, достал из—под толстовки маленький, покрытый позолотой крестик и начал, что-то про себя говорить:

– О перестань. Ему, – указывая пальцем вверх, – на тебя глубоко наплевать, друг мой, можешь даже не стараться.

Проигнорировав подобное высказывание, превратившегося на момент в социопата, юношу, он произнес со слезами на глазах:

– Господи, я знаю, что недостоин жизни, потому как был продавцом смерти, потому что грешил против твоих заповедей и плевал на законы человеческие. Знаю, я её недостоин.

– Это верно.

– Я совершал ошибки и делал то, что делал, не оглядываясь на других. Я многое натворил, возможно у меня не было выбора или же я просто не видел тех шансов, которые ты мне посылал, тех самых, которые помогли бы изменить мне свою жизнь. Я был слеп, я не видел их. Я был трусом, боялся противостоять тем, кто мне угрожал, быть сильным, когда требовалось – всё что я делал, это всего лишь подстраивался под тяжести жизни, не пытаясь что-то поменять. Я не прошу тебя подарить мне жизнь, я лишь прошу прощения, за всё что сделал и за то, чего сделать не успел…