– Злат, а ведь они нас один в один подобрали, – заметил Сергей, вытирая выступивший на лбу пот. – Знать бы ещё, зачем мы им такие?

– Возможно, это получилось случайно.

– Не думаю.

– А вот это правильно, – не дал я закончить ему свою мысль. – Думать, вообще, дело неблагодарное.

– Я в курсе, – усмехнулся Сергей, соглашаясь не увеличивать, и без того немалый, список вопросов, тем более что простое стечение обстоятельств пока ещё никто не отменял.

Мы тщательно расправили ветки и оценили свою работу, ребят было почти невидно. И это с двух метров.

– Ну, что? Давай теперь и себе место найдём, – предложил я.

Сергей выругался и кивнул головой.

Мы осмотрелись и отошли в сторону, за небольшой бугорок – прекрасный вид, вся поляна, как на ладони. Сергей полез в карман и достал сигареты. Мы закурили. Солнце уже перешло на вторую половину своего дневного пути. Хотелось пить. Да и есть тоже, но пить, все-таки, сильнее. Сергей сплюнул на огонёк и выбросил окурок.

– Знаешь, Злат, – обратился он ко мне. – Я тут поразмыслил, пока мы курили, и решил. Раз уж мы остались, то нечего нам здесь вдвоём торчать. Я в сарай пойду. Понимаешь?

– Понимаю, – ответил я, тоже сплёвывая на огонёк, в лесу все-таки.

– Ну, так вот, – продолжил он. – До тех пор, пока туда первый не войдёт, не стреляй. По возможности, конечно.

– Риск.

– А разве мы сейчас не рискуем?

Пришла моя очередь выругаться:

– Извини, что втянул тебя в это.

– Брось, это и мой выбор, – успокоил меня Сергей. – Ладно, тут как раз две сигареты осталось, давай покурим, да я пойду.

– Говорят, перед смертью не надышишься.

– Мрачный юмор, – заметил Сергей, давая мне прикурить.

Было жарко, не спасала даже тень.

– Хуже всего, что воды нет, – недовольно пробурчал Сергей.

Я не ответил. Где-то вдалеке послышался рокочущий звук мотора.

– Слышишь?

– Да.

– По-моему, мне пора, – сказал Сергей, вдавливая окурок в землю и беря в руки дубинку. – Пожелай мне удачи.

– Удачи.

– И тебе тоже, Злат.

– Давай, – я протянул ему руку.

Он пожал её, поднялся и побежал к сараю. Остановившись возле входа, Сергей махнул мне рукой и закрыл за собой дверь. Я улёгся поудобнее, поправил над собой широкие ветки молоденькой ёлочки, передёрнул затвор и принялся ждать. В голове, каким-то особо назойливым червяком, вертелось одно и тоже: что ты делаешь? Я потёр виски, пожалел о том, что нет сигарет и, в который раз, попытался понять, зачем я здесь и почему, отвергнув такое благоразумное предложение Сергея, не ушёл отсюда. Правда, оставались ребята… С другой стороны, а как бы поступили они? Впрочем, какая разница? Ты есть ты, и твои решения есть твои решения. И неважно, чего от них больше пользы или вреда. Тем более, это скоро будет известно. Жаль, конечно, что ребята не могут помочь. Но, если хорошенько подумать, может, это и к лучшему. Кто может знать заранее, что лучше, а что хуже и, вообще, что его ждёт впереди? Я сдул с руки какую-то букашку и превратился в слух, оставив бесплодные размышления на потом. Шум мотора приближался, а его стрекотание подтвердило наши догадки, это действительно был вертолёт. И вот он появился, почти неожиданно выскользнув из-за верхушек деревьев, хороший такой, большой, МИ-8 называется. Да, Злат, надо было валить отсюда.

Вертолёт сделал круг, основательно разгоняя царившую до этого тишину, завис над поляной и начал неспешно, по-хозяйски снижаться. Как оказалось, еловые лапы – это не лучшая защита от постороннего глаза. Ветер от винта отогнул их и трепал где-то в стороне, сзади. Я почувствовал себя голым (белая майка на зелёном фоне довольно приметная штука, особенно сверху) и вжался в землю. Главное, чтоб не заметили. Страшно даже подумать, что будет, если кому-то взбредёт в голову посмотреть в эту сторону. А тут ещё какая-то козявка, которой срочно приспичило прогуляться у меня под носом. Не в силах справиться с желанием чихнуть, я пробормотал что-то матерное и прижался лицом к земле, всё, что я мог.