– Мне кажется, уже пора послать Розу работать. Чтобы она не довела нас до беды.

– Не теперь, сестра Элоиза. Не теперь.

На следующее утро после выступления Пьеро стянул из платяного шкафа пару крыльев. Он надел их и на цыпочках вышел в коридор. Мальчик не собирался их снимать. Прошлый вечер оказался для него триумфальным, потому что ему удалось добиться того, что Роза для него танцевала.

Сестра Элоиза позволила ему носить крылья. Она не могла себя заставить отказать ему в этом, потому что крылья его очень красили. Все в приюте считали, что для него было совершенно естественно ходить с этими крыльями. Казалось, Пьеро излучает свет – настолько яркой была их белизна. Но на самом деле им двигало другое желание – он хотел, чтобы на крылья обратила внимание Роза. А она даже взглянуть на Пьеро боялась, потому что на ее скуле лиловел большой синяк.

Когда он проходил рядом с ней по коридору, Роза прислонила швабру к стене и не могла удержаться от того, чтобы коснуться пальцами перьев.

– Как думаешь, какой птицы эти перья? – спросила она.

– Не знаю. Лебединые?

– Тогда тебе лучше их не носить. Лебедь мог бы в тебя влюбиться. А ты, наверное, знаешь, что лебеди влюбляются на всю жизнь.

– Забавная ты, Роза.

Сестра Элоиза поймала его, когда он бежал за Розой. Роза подумала, что ей достанется на орехи, но избиения не последовало. Вместо этого Элоиза назло Пьеро отняла у него крылья. Она убрала их обратно в шкаф, где им положено было храниться до следующего Рождества, когда они пригодятся для поклонения тому, кто поистине был Божьим любимцем, – Иисусу.

Но их снова позвали на представление задолго до этого. Благотворительное дамское общество было настолько впечатлено представлением Пьеро и Розы в мэрии, что рекомендовало его посмотреть другим благотворительным организациям. Двоих детей просили выступать по всему городу.

Когда мать-настоятельница сказала об этом сестре Элоизе, та пришла в ярость. Лицо ее так побледнело, точно ей сообщили об ужасной болезни.

– Помяните мои слова, – сказала сестра Элоиза матери-настоятельнице, – это будет иметь ужасные последствия. Таких детей нужно учить скромности. Они должны смириться с мыслью о том, что, когда вырастут, им придется работать на фабриках или прислугой. А если они привыкнут к красивой жизни, с ними все будет кончено. Они не смирятся с долей, выпавшей им по жизни, и встанут на путь преступлений.

Мать-настоятельница пожала плечами.

– Мы нуждаемся в средствах, сестра Элоиза.

– Но вы же всегда говорили мне, что этих двоих нужно держать порознь.

– Иногда такие вещи невозможно предотвратить.

Элоиза выскочила из комнаты как ошпаренная. По пути она пнула черную кошку. Розе и Пьеро было суждено полюбить друг друга. Для нее это было ясно как божий день. Все это знали. Но теперь никого это не заботило. Деньги были не абстрактной идеей, как Бог, и потому они одерживали верх над всеми суетными соображениями. В ту ночь она разбудила Пьеро, сильно его встряхнув. Когда семя мальчика оказалось у нее во рту, она немного успокоилась.

Начав вместе путешествовать по городу, Пьеро с Розой удивились, выяснив, что умеют делать одинаковые трюки. Он снимал с ее головы бумажный цветок, а она с его – полосатый мячик. Они удивленно смотрели друг на друга. Они оба умели стоять на руках. У него все высыпалось из карманов. У нее платье спадало ниже головы. Они смеялись, стоя вверх тормашками и глядя друг на друга.

Они стали бывать в домах состоятельных людей. Для выступления им требовались лишь пианино и лежащий рядом ковер, и почти у всех богачей это находилось. Иногда они убирали с ковра небольшие журнальные столики, чтобы освободить достаточно места для выступления Розы.