Я потерял силы, но сберёг душу.

–  Мой бедный друг, и всё это из-за меня.

Я прикоснулась к его руке, она была прохладной, как обычно, но что-то изменилось…

Что-то неуловимое, тёплое, наполненное жизнью и любовью.

Я вздрогнула, и это тепло прошло по-моему израненному телу и заживило его, давая ему силы бороться. Оно выгнало яд из моей крови, и он испарился, уходя к потолку тоненькой струйкой едкого чёрного дыма.

А моё сердце наполнилось любовью.

Я поняла всю важность того, что я делаю.

Прошла пара дней, и от раны не осталось и следа, она затянулась, не оставив даже шрама.

А в моём сердце с каждым днём всё больше и больше разрасталось удивительное, ранее неведомое для меня чувство – любовь.

Пётр это тоже чувствовал. Вечером, сидя у камина в гостиной и беседуя с обитателями Отеля, я замечала его взгляд, устремлённый на меня.

Только любящий человек способен лишь взглядом рассказать обо всём, что чувствует его душа.

Этот дух или человек, не знаю, как сказать правильно, любил меня всей душой и очень давно, но во мне это чувство просыпалось только сейчас.

Но какая она, эта любовь?

Это нам предстояло ещё понять, но сейчас мы чувствовали её потоки и были счастливы. Пётр больше не исчезал и перестал быть туманным.

Он был полон жизни, и это давало ему невероятные возможности даже в призрачной субстанции. Он даже пытался пить чай, и чашка не выпадала из его рук, а горячий ароматный напиток, попадая в его тело, не выливался на пол, как бывало раньше.

Но эта история оставила после себя множество вопросов, на которые мы пока не знали ответа.

Кто хотел убить меня?

Кто наслал демонов на Петра?

Кто дал объявление в газете про агентство «Варвара»?

И наконец, кем была та незнакомка, что спасла меня и подарила мне – любовь?

В вагоне метро было свободно и светло. Люди сидели вольготно, отодвинувшись друг от друга на приличное расстояние, и каждый был занят свои делом, не обращая внимания на окружающих.

Я не могла понять своей задачи и цели попадания в этот вагон метро и стала ждать, внимательно рассматривая пассажиров.

Мужчина          лет          шестидесяти копошился в сумке, и сначала мне казалось, что он что-то ищет, но потом я заметила, как его пальцы повторяют одни и те же движения: он наматывал нить на большой и указательный палец, а потом завязывал узелок, чтобы закрепить ячейку, и ещё одну, и ещё…

Его руки мелькали на поверхности сумки, а в ней уже лежала сплетённая им прочная капроновая сеть.

Первый раз я видела, как плетут сеть, да ещё в таких неподходящих для этого условиях.

Вагон качало из стороны в сторону, но мужчина не останавливался ни на секунду. На его лице была улыбка. Видимо, он мечтал о чём-то. Возможно, об удачной рыбалке или о вкусной ухе, которую умеет готовить лишь его дорогая супруга. Она дразнила его Щучий дед.

Приятно смотреть, как трудится хороший человек, вкладывая в своё дело всю душу. Улыбнувшись в ответ, я переключилась на другого господина, сидевшего с краю, прижавшись к перилам и положив руку на большой кожаный саквояж. Господин был сосредоточен. Он писал смс-ки на своём новомодном телефоне.

Сразу было видно, что мужчина гораздо старше своего предполагаемого возраста. Джентльмен был изящно одет в дорогой, но уже далеко не новый костюм, в тщательно отглаженную белую рубашку и туго завязанный галстук. Эта одежда была для него комфортной, и галстук не сдавливал шею, что говорило о привычке носить этот аксессуар. Другой бы на его месте давно умер от удушья, а этот сидел себе приспокойненько и нажимал на телефонные кнопочки, и то и дело приглаживал жидкие седые волосы и пышные усы.