Мисс Марпл заказала завтрак: чай, яйца-пашот, свежие булочки. Горничная была такой опытной, что даже и не заикнулась об овсяных хлопьях или апельсиновом соке.

Через пять минут завтрак подали. Удобный поднос с большим пузатым заварочным чайником, жирным молоком и серебряным кувшином кипятка. Два прекрасных яйца-пашот на тосте, приготовленных по всем правилам, а вовсе не похожих на ядра в жестяных чашках, и большие кружочки масла с оттиснутым изображением чертополоха. Мармелад, мед и клубничный джем. Восхитительного вида булочки – не черствые, с напоминающей бумагу сердцевиной, а пахнущие свежим хлебом (самый вкусный запах на свете!). И еще там лежали яблоко, груша и банан.

Мисс Марпл вонзила нож осторожно, но уверенно. Она не разочаровалась. Из яйца потек темно-желтого цвета густой желток. Идеальные яйца!

Вся еда была очень горячей. Настоящий завтрак. Она могла бы и сама такой приготовить, но ей не пришлось этого делать! Ей его принесли, словно… нет, не так, словно бы она королева, а словно она – пожилая леди, остановившаяся в хорошем, но чрезмерно дорогом отеле. Фактически – в том самом 1909 году. Мисс Марпл выразила свое восхищение горничной, которая с улыбкой ответила:

– О да, мадам, наш шеф-повар очень следит за качеством завтраков.

Мисс Марпл окинула ее оценивающим взглядом. Несомненно, отель «Бертрам» способен творить чудеса. Настоящая горничная. Пожилая дама суеверно ущипнула себя за левую руку.

– Вы здесь уже давно? – спросила она.

– Всего чуть больше трех лет, мадам.

– А до этого?

– Я работала в гостинице в Истборне. Очень современной, с новейшим оборудованием, но я предпочитаю такие старомодные отели, как этот.

Глотнув чаю, мисс Марпл поймала себя на том, что негромко напевает слова одной давно позабытой песенки:

Горничная выглядела несколько удивленной.

– Я просто вспоминала старую песню, – прощебетала мисс Марпл извиняющимся тоном. – Когда-то она была очень популярной. – И она снова тихо запела: – «О, где ты был всю мою жизнь…» Может быть, вы ее знаете?

– Ну… – Лицо горничной приняло виноватое выражение.

– Слишком древняя для вас, – сказала мисс Марпл. – Ах, боже мой, невольно предаешься воспоминаниям в таком вот месте.

– Да, мадам, многие дамы, что живут у нас, чувствуют то же самое.

– Отчасти поэтому они и приезжают сюда, мне кажется, – ответила мисс Марпл.

Горничная ушла. Она явно привыкла к старым дамам, которые щебечут и предаются воспоминаниям.

Мисс Марпл закончила свой завтрак и встала с постели, наслаждаясь своей неторопливостью. У нее уже был готов план восхитительного утреннего похода по магазинам. Не слишком долгого похода, чтобы не утомиться. Сегодня, возможно, это будет Оксфорд-стрит. А завтра – Найтсбридж. Она с удовольствием строила планы на будущее.

Было около десяти часов, когда пожилая дама вышла из своего номера во всеоружии: шляпка, перчатки, зонтик – на всякий случай, хотя погода была прекрасной, – сумка, ее самая лучшая сумка для покупок…

Дверь через одну от нее дальше по коридору резко распахнулась, и из нее кто-то выглянул. Это была Бесс Седжвик. Она вернулась в комнату и захлопнула за собой дверь.

Спускаясь по лестнице, мисс Марпл размышляла. Ранним утром она предпочитала лестницу лифту. Спуск служил ей разминкой. Ее шаги становились все медленнее… потом она остановилась.

Когда полковник Ласкомб шел по коридору от своего номера, дверь на верхней площадке лестницы резко распахнулась, и леди Седжвик обратилась к нему:

– Наконец-то вы здесь! Я вас высматривала, хотела поймать. Где мы можем поговорить? Я имею в виду – поговорить, чтобы каждую секунду не натыкаться на какую-нибудь старушенцию.